По прошествии некоторого времени рабби Ицхак взял на себя обязанности руководителя группы изучающих Каббалу, и ученикам пришлось во многом «перестроиться», пересмотреть значение некоторых терминов и понятий.
Рабби Моше Кордоверо трактовал сущность мира Ацилут (Эманации) иначе, чем рабби Ицхак. Он относил его к сфере Б-жественных потенций («Алма де-Иткасья», Сфера Сокрытого), а АРИ — к сфере реалий («Алма де-Итгалья», Сфера Открытого).
Рабби Ицхак относил в определенном аспекте мир Ацилут и три мира, возникших в результате акта Творения, — Брия (Творение), Йецира (Формирование), Асия (Осуществление), — к одному ряду, несмотря на то, что Эйн Соф — бесконечный свет Всевышнего — соприкасается только с миром Ацилут. Рабби Моше Кордоверо сфирот (десять Б-жественных свойств, составляющих основные элементы Универсума) представлялись как изоморфные средоточия Б-жественных сил и энергий, а рабби Ицхаку они открылись как сложные структуры — «конгломераты».
Последнее различие между р. Моше Кордоверо и рабби Ицхаком в подходе к сущности сфирот, может быть, удастся в какой-то мере объяснить с помощью следующей аналогии. В древности атомы представлялись сторонникам атомистической теории как самые элементарные однородные по составу и неделимые частицы материи. В новое время ученым открылась сложнейшая структура атомов со всеми элементарными частицами, которая и до сих пор еще не полностью исследована и объяснена. Некоторое основание для такой аналогии дают и слова «Зоара», приведенные выше, в главе «Врата небесной мудрости», о времени, когда параллельно с открытием небесной мудрости откроется и мудрость земная.
Некоторые из учеников поначалу нетерпеливо перебивали нового наставника, пытаясь поймать его на неточностях, поскольку терминология р. Моше Кордоверо, к которой они привыкли, была настолько иной, что позднее Виленский Гаон скажет: «Там, где заканчивается Каббала рабби Моше Кордоверо, начинается Каббала АРИ».
Обычно рабби Ицхак просил подождать с вопросами до конца урока. А затем говорил ученику:
— Верно ли, что ты хотел спросить то-то и то-то?
Ученик кивал, в изумлении оттого, что его мысли прочтены.
Рабби Ицхак объяснял, что тому недостает определенных знаний, пробел в которых следует восполнить.
— Рядом со мной сейчас находится душа рабби Моше Кордоверо, — добавлял он, — и она велит тебе пойти к его вдове и попросить у нее рукопись его книги «Хидушим». Как только ты прочтешь предисловие, все твои вопросы исчезнут сами собой.
Ученик шел и углублялся в указанные материалы, после чего возвращался с сознанием полной ясности вопроса и говорил товарищам на основании собственного опыта, что с рабби Ицхаком лучше не спорить.
Сердца учеников были завоеваны, однако теперь вдруг заволновались переселившиеся в Эрец-Исраэль еврейские мудрецы Египта, прежние учителя рабби Ицхака: они были обеспокоены столь стремительным взлетом своего воспитанника, чья звезда затмила звезду р. Моше Кордоверо. Рабби Давид Бен-Зимра, глава еврейской общины Египта и руководитель тамошней йешивы, послал в Цфат рабби Бецалеля, некогда учившего рабби Ицхака основам мистики, чтобы тот отговорил своего бывшего ученика от преподавания каббалистического учения по причине его молодости и незрелости.
Рабби Бецалель пришел на урок рабби Ицхака и вдруг среди слушателей увидел р. Давида Бен-Зимру, который послал его сюда с заданием образумить бывшего ученика.
«Что здесь делает рабби Давид?» — подумал рабби Бецалель.
Он побыл на занятии, но от разговора с рабби Ицхаком предпочел воздержаться, видя, что пославший его рабби Давид уже находится здесь собственной персоной.
Когда он вновь встретился с рабби Давидом, тот как ни в чем не бывало спросил его:
— Ну, удалось тебе повлиять на рабби Ицхака? Он тебя выслушал?
— Что означает твой вопрос? Ты ведь сам был у него на уроке и слушал его глубочайшие объяснения, затаив дыхание!
— Я? — искренне удивился р. Давид Бен-Зимра. — Ты уверен, что видел именно меня?
Мудрецы обсудили происшедшее и пришли к выводу, что пророк Элияу, очевидно, принял внешний вид р. Давида и сидел на уроке в его облике, чтобы показать рабби Бецалелю, что не стоит считать достойным порицания нового главу цфатских каббалистов.
Конфликт был исчерпан, более того — все трое были счастливы. По словам Виленского Гаона, рабби Ицхак имел все основания быть счастливым, так как сам пророк Элияу сидел среди его учеников; счастлив был р. Давид Бен-Зимра, образ которого принял пророк Элияу; счастлив был рабби Бецалель, удостоившийся его увидеть!
Так утвердилось положение рабби Ицхака в общине.
Уроки он вел главным образом на лоне природы, в тени оливковых рощ, в горах поблизости от Цфата. Текст книги «Зоар», которую читали на уроках, все ученики знали почти наизусть и поэтому в учебниках не нуждались.
— Не записывайте, пожалуйста, то, что я вам говорю, — просил рабби Ицхак учеников, — я бы не хотел, чтобы эти Б-жественные идеи материализовались в ваших записях...
Какие слова подобрать для того, чтобы описать, например, «цимцум», — благодаря чему Всевышний уделил миру часть Своего света, при этом не подавляя Собой все сотворенное и оставляя миру иллюзию самостоятельного, никем вроде бы не управляемого существования, — но одновременно наполняя Собой все сотворенные миры и, соответственно, исключая возможность какой бы то ни было иной реальности, кроме Себя Самого?.. Существуют ли вообще языковые средства для передачи этих выходящих за рамки человеческого понимания идей? Был, однако, человек, которому — единственному в целом поколении — дана была способность полноценно воспринять каббалистические идеи и облечь их в словесную форму. И именно для того, чтобы встретиться с ним и передать ему тайны Торы, пророк Элияу велел рабби Ицхаку переселиться в Цфат!
— Почему нет среди вас рабби Хаима Виталя? — спросил рабби Ихцак. — Ведь он, как и вы, учился у рабби Моше Кордоверо!
— Он ушел в Дамаск, — сказали ученики.
Как мог он уйти в Дамаск, если учитель ради него пришел в Цфат?! И следовало ли теперь посылать к нему гонцов с просьбой вернуться? Известно, что мудрость дороже человеку, когда он гоняется за ней, а не она за ним...
В распоряжении рабби Ицхака было множество способов установить с человеком контакт на расстоянии. Он мог вызвать душу любого — как из числа живых, так и из числа мертвых, — и беседовать с ней, сколько ему потребуется. И он решил вызвать душу рабби Хаима во сне и сообщить ему волю Небес.
Очень многих великих людей, посвятивших себя Каббале, занимал вопрос о сущности Кетера (первичного импульса Высшей воли, первичного проявления Всевышнего не в качестве «вещи в себе»). Они задавались вопросом, является ли Кетер Эйн Соф — бесконечной, в принципе не определяемой сущностью, или его можно определить наряду с остальными сфирот. Рабби Моше Кордоверо посвящает этой теме довольно большой раздел в своей книге «Пардес римоним». Одно из революционных открытий в каббале, сделанных АРИЗАЛем, — его учение о процессе «цимцума» («свертывания» бесконечности Творца, Его «ухода в Себя»). Вследствие этого процесса образовалось «свободное пространство», в котором стало возможным возникновение Универсума. Мудрецы каббалы, предшествовавшие АРИЗАЛю, в том числе и р. Моше Кордоверо, представдяли себе акт создания Универсума как бесконечную цепь причинно-следственных образований, редукций, уменьшения яркости Б-жественного света и его сокрытия и т.п., хотя и они отдавали себе отчет об абсолютной несопоставимости Всевышнего и мироздания и поэтому признавали, что образование сфиры Кетер из бесконечности Эйн Соф имеет иную природу, нежели образование одна из другой остальных сфирот как сущностей в причинно-следственном ряду. Пятый Любавичский Ребе в своей книге «Агаот ладибур а-матхиль патах Элияу тав-рейш-нун-хет» приводит слова р. Моше Кордоверо из его книги «Эйлима»: «Сфира Кетер в большей степени несопоставима с Эйн Соф, чем наш материальный мир — с нею» — и задает такой вопрос: «Из этих слов р. Моше Кордоверо вроде бы следует, что нет различия между концепциями его и Аризаля, но тогда непонятно, что нового открыл последний». Отвечая на этот вопрос, Ребе объясняет, что из слов р. Моше Кордоверо можно заключить и то, что Эйн Соф удален в большей степени от физического мира, чем от Кетера, т.е. не существует абсолютной несопоставимости между бесконечностью Творца и Универсумом, а есть некое «приближение» Всевышнего к нему. Согласно же АРИЗАЛю, как Кетер, так и физический мир в одинаковой степени несопоставимы с Эйн Соф, ибо образованию обоих предшествовал «цимцум», который создал безграничную пропасть между Творцом и мирозданием, и по отношению к Абсолюту Кетер и наш мир в одинаковой мере ничтожны. Согласно р. Ицхаку Луриа, Кетер представляется совсем в ином свете. Мы не можем в рамках этой книги подробно развить эти глубочайшие идеи каббалы и хасидизма. Чтобы получить об этом более полное представление, следует начать серьезно заниматься их изучением.
