СБП. Дни Мошиаха! 18 Адара II 5784 г., пятый день недели Цав | 2024-03-28 14:32

Когда они ушли

За холмом стоял их дом. Их собственный дом, прекрасный, выложенный иерусалимским камнем, с достроенным вторым этажом, который в их мире пока что был только мечтой… Его окружал волшебный сад.

3178 (2) мин.

1.

— Вот выборы опять скоро… У меня сотрудница есть, — прожевав кебаб и покачивая в воздухе вилкой, вещала Нина, — религиозная. Так представляешь, я ее спросила, за кого она будет голосовать, а она говорит, что ее муж спросит своего раввина, и как он скажет, так они оба и сделают. Нет, ну ты подумай только! Как же так можно — не думать совсем своей головой!

— А ты сама, собственно, за кого голосуешь? — поинтересовалась Майя.

— Я? Я, как и в прошлый раз, голосую за нашего главу правительства! — звенящим голосом продекламировала Нина.

— Погоди. — Майя чуть не поперхнулась. — За нынешнего нашего главу правительства?

— Ну да! — торжествующе ответила ее собеседница, накладывая грибочков. — За него, то есть за его партию! А чем они плохи?

— А… погоди… а касамы в Сдероте, в Ашкелоне? А недавняя война? А постоянная угроза и с севера, и с юга?

— А при чем тут касамы? Это разве он их кидает?

Майя было открыла рот, но Леня, ее муж, встрял в разговор, взяв на себя миротворческую миссию. Он попытался обратить все в шутку:

— Тихо, женщины! Будете голосовать, как мы с Юркой вам укажем! Правильно говорю, Юран?

Юрий, Нинин муж только ухмыльнулся и предложил налить еще. Леня, однако, отказался, сославшись на то, что он за рулем, и ехать уже пора, и путь домой им предстоит не близкий.

— Да уж, вы забрались! — протянула Нина. — Вот ушли бы вы оттуда, и никаких нигде касамов сразу бы и не было, и мир бы настал!

Майя не ответила. Ей хотелось поскорее убраться из этого гостеприимного дома. Она с самого начала ехать не хотела, но нельзя же было срывать мужу традиционную встречу с однокашником.

2.

— Нет, я этого никогда в жизни не пойму… хоть убей! Как можно не видеть связи между очевидными вещами! — горячилась Майя, глядя вперед, туда, где их фары вырывали из полной тьмы все новые кусочки узкого двухрядного шоссе. — Мы бы ушли отсюда, и им бы сразу мир наступил! Да на них град ракет немедленно обрушился бы со всех оставленных нами высот. Мы ее, дуру, можно сказать, собой заслоняем…

— А и ладно… Ну, заодно и ее заслоняем. Главное, что нам здесь хорошо, — заметил ее умный муж, и ей оставалось только с ним согласиться, тем более, что впереди уже показались огни их родного поселения, и все ее мысли перенеслись вперед, домой. Мальчишки, конечно же, еще не спят. В интернете засели, небось. На каком-то форуме они сидят уже несколько месяцев. Очень увлеклись этим своим форумом, и спать их по вечерам не загонишь.

Конечно же, она как в воду глядела. Орен и Итамар, сидя каждый за своим компьютером, обменивались вслух краткими им одним понятными репликами и бешено колотили по клавишам. Все они сейчас такие, век информации… Интересно, что же дальше будет, лениво подумала она. Наверно, этот их виртуальный мир все больше начнет вытеснять реальный. И люди совсем разучатся жить, как положено. Хорошо хоть, дети получают религиозное образование, рассуждала она про себя, вот оно-то их, как это ни парадоксально, к реальности и привязывает. Никуда им не деться от необходимости три раза в день прочитать молитву, лучше в синагоге, чем дома. А там и общение с живыми людьми, а не с форумными призраками…

3.

— Ну, и как там твои друзья молодости, папа? — изобразил интерес их хорошо воспитанный старший мальчик, оторвавшись от компьютера.

— Да ничего, ничего. Тянут помаленьку. Вот только маму вашу рассердили.

— Да? А чем?

— Говорят, вот если вы, поселенцы, оттуда (то есть отсюда) уйдете, будет нам сразу мир и счастье.

И тут их сыновья почему-то переглянулись.

— Что случилось? — удивилась Майя.

— Да ничего, мам, — бросил Итамар и снова углубился в экран.

Но его старший брат вдруг произнес странные слова.

— А ты не думаешь, что пора им сказать?

— Чего еще сказать? — перепугалась Майя. В ее мозгу мгновенно пронеслись мысли о том, что, наверное, ее собственные дети не хотят жить в доме, где они родились! Им надоела опасность на дорогах, надоело кого-то «заслонять»…

— Я знаю, мам, о чем ты подумала, — сказал Орен.

— Вы… что, хотите отсюда уехать? — произнесла она упавшим голосом, пытаясь быстро выработать в себе отношение к совершенно неожиданной ситуации, в которую она вдруг попала.

— Да нет, ты что! — почти хором ответили сыновья, и у нее отлегло от сердца. Не нужно ничего вырабатывать, никакого отношения. Все в порядке, все по-прежнему…

— Мы действительно хотим отсюда уехать, — продолжил сын, и Майю опять на мгновение бросило в жар. — Но только временно.

— Временно? А зачем? — тупо спросила несчастная, ничего не понимающая мама.

— Мы знаем очень хорошее место, куда можно временно съездить, — осторожно подхватил разговор Итамар.

— Съездить? Там вы хотите съездить за границу? Собственно, почему бы и нет? Подумаем, прикинем наши возможности, посчитаем, может, летом и съездим… А куда вы хотите?..

— Нет, мы не хотим за границу… В Америку там, в Европу, или еще куда. Ты не понимаешь, — продолжил младший.

— А куда же?

— Хотите, мы вам прямо сейчас покажем место, где мы хотим немного пожить? — спросил Орен.

— Конечно, хотим, — ответила Майя и подошла к нему ближе, в уверенности, что показывать это самое место ей сейчас будут на компьютере, какой-нибудь туристический сайт, наверное.

Но сыновья встали с места. И, один за другим, двинулись к двери из комнаты, затем к выходной двери на улицу. Ничего не понимающие родители, недоуменно переглянувшись, пошли за ними.

4.

— Ну вот, закрыто, — разочарованно протянул Орен, подергав за ручку двери синагоги.

— Может, я быстро сбегаю за ключами к Якову? — предложил Итамар.

— Да не надо, не обязательно же туда заходить.

Родители продолжали недоуменно переглядываться. Сказать, что они были заинтригованы, — это ничего не сказать. Но они молчали, ожидая развязки.

Итамар отправился в обход синагоги и в какой-то момент резко затормозил и остановился.

— Вот здесь. Здесь, — он протянул руку и погладил стену здания, — «арон кодеш». Мы достаточно близко, правильно? Разве стена помешает?

— Да нет, конечно, не помешает! Ты гений, — с мягкой язвительностью пробормотал его брат.

— Ну и отлично. Я прочитаю, ладно? А ты в следующий раз…

— Да какая разница! Я и не претендую. Не важно, кто читает.

На этом месте они оба, наконец, соизволили оглянуться на молчавших родителей.

— Просто закройте глаза, и все. Потом, когда станет светло, можно будет открыть, — кратко проинструктировал их Орен, и они оба тут же послушно зажмурились. И уже через пару минут терли веки, пытаясь привыкнуть к брызнувшему снаружи яркому свету.

5.

Майя и Леонид оглядывались по сторонам. Они вместе с сыновьями стояли на холме рядом с невероятно прекрасным зданием, которое, казалось, излучало свет.

Все, казалось бы, осталось по-прежнему. Вещи и предметы вокруг выглядели так же, как и раньше, но вокруг струился такой свет, такой покой и такая радость, что сразу же становилось понятно, что они попали в другой мир.

Мальчики начали взбираться на холм, и родители немного потерянно побрели за ними. А за холмом…

За холмом стоял их дом. Их собственный дом, прекрасный, выложенный иерусалимским камнем, с достроенным вторым этажом, который в их мире пока что был только мечтой… Его окружал волшебный сад, — нечего и говорить, что в той реальности, которую они только что покинули, большая часть этого сада тоже пока еще существовала только в Майином воображении.

— А… мы где? Мы живы? — вдруг задала она вопрос, ощутив проснувшийся в ней глубинный страх.

— Мам, ну ты что? Мы уже сто раз здесь были! — ответил Итамар.

— Ну, спасибо, что хоть на сто первый раз уважили предков, с собой захватили, — заметил Леонид почти нормальным тоном.

— Лень, ты в порядке? Ты так говоришь спокойно, будто ничего не происходит, — тихо спросила она, когда дети ушли вперед.

— Я в порядке. И ты в порядке. А вот похоже это все на мир после прихода Машиаха, — сказал ее муж очень серьезно и торжественно.

— О, Господи, — вырвалось у нее непроизвольно. — Так это бывает? Такое счастье — бывает? После прихода Машиаха, говоришь? Впрочем, вам, мужчинам, виднее. Так, говоришь, не надо бояться?

6.

Они стояли вчетвером на вершине холма.

— А где же дома соседей? — спросила Майя. И действительно, все за пределами их собственного сада скрывалось в дымке, как будто бы в ясный — очень ясный! — день откуда то пришел совершенно неуместный туман.

— Они остались там, вместе с их хозяевами, — пояснил Орен. — В том-то и дело, что дома приходят сюда вместе с теми, кто в них живет. Вот поэтому мы и сможем все вместе, всем поселением, то есть всеми сразу, другими тоже, поселениями, на время сюда переехать. Просто пожить. Понимаешь? Они на время — совсем ненадолго! — останутся без нас. Это будет лучше всякой предвыборной пропаганды.

— Эээ… Вы сами это придумали?

— Нет, не я лично, и не Итамар, а один у нас на форуме… Это форум поселенцев, точнее, детей поселенцев. Закрытый форум, вход только для своих. Там ребята и девчонки из всех-всех поселений. Мы долго думали вместе, как нам организовать предвыборную пропаганду. И ничего не могли придумать, пока кто-то из одной шомронской деревни случайно не нашел путь сюда. Просто вдруг однажды неожиданно для себя сюда попал… Это на самом деле очень просто, нужно только… Не важно… То есть, не сюда, конечно, он попал, а в ту часть этого мира, где находится его собственное поселение. Он рассказал всем, и кое-кто попробовал то же самое у себя. И мы попробовали, и у нас получилось! Нужно только, находясь недалеко от свитков Торы, то есть лучше всего в синагоге, сказать такие особые слова, типа заклинания.. Ну, не просто сказать… Не важно… И тут же оказываешься здесь. Это получается во всех поселениях. И еще в Иерусалиме. А в других местах ребята пробовали, но это там не работает. Не знаю, почему.

Некоторое время они молчали. Свет, исходивший не только от солнца, но, казалось, и из земли, и от их сада, и от каждого растения, приносил удивительный мир и покой.

— Как здесь хорошо… Какое здесь счастье… — бормотала Майя. — Только, я думаю, если я сейчас войду в этот мой новый дом, я не захочу возвращаться. А как мы попадем домой? — спросила она и подумала, что не очень-то и торопится…

— Тем же путем. Не бойся, — успокоил ее Итамар.

— Эй, мальчишки, а когда вы приходили сюда без нас, наш дом тоже здесь оказывался? — спросил Леонид.

— Да, только без второго этажа и без маминого сада, но зато там вместо наших компьютеров были новые, с самыми-самыми новыми деталями и такими штуками, про которые мы и мечтать не могли!

7.

Они брели в темноте к себе домой, в свой собственный одноэтажный дом с несколькими недавно посаженными деревьями вместо сада. Возвращение прошло благополучно. Но, когда они уже подходили к двери, из темноты вдруг вынырнул местный алкаш Василий.

Нет, конечно же, в их поселении, как и в других, существовала приемная комиссия. Но, тем не менее, в нем имелся свой алкаш!

Никаких комиссий Вася, конечно же, не проходил, да и не прошел бы, поскольку не соответствовал никаким критериям. Просто он откуда-то взялся однажды — возможно, вывалился из автобуса, в который перед этим попал по пьянке, спутав со своим. Да так тут и прижился на окраине в караване, восхитившись окружающим пейзажем. Подрабатывал он грузчиком в местной лавке, и никто его не выгонял, поскольку отличался он добродушием и никому не мешал.

Но на этот раз Василий пребывал в некотором обалдении. Скорее всего, оно объяснялось просто — например, опустошенной недавно емкостью. Но, если приглядеться, становилось ясно, что человек не просто выпил, а человек при этом еще очень сильно удивлен.

— Ой, а вот ваш дом… на месте… да… А то смотрю тут недавно, а дома-то вашего и нет. Все есть, а на месте вашего — пустое место, трава растет. А вот он тут! Вернулся. И вы тут! — Вася не мог нарадоваться тому, что в его мире все встало на свои места. Поделившись с семейством своим действительно ценным наблюдением, он, покачиваясь, удалился.

— Ага, — тихонько пробормотал Леонид, — значит, когда мы все вместе уходим туда, наш дом не только появляется там, но и одновременно исчезает здесь.

— Понимаешь, папа? — подхватил Итамар, — это значит, что мы все, все поселенцы одновременно, можем на время отсюда уйти! И поселения исчезнут — на время! И тогда они все поймут, эти ваши друзья, которые маму расстроили.

— А ты не боишься, сынок, что их здесь без нас и прикончат, хамасы-то с хизбаллами? Не боишься пускать нечисть с ракетами на место нашего поселка?

— Нет, — спокойно ответил сын. — Не боюсь. С ними ничего не случится.

— Почему ты так уверен в этом?

— Мы уже обсуждали это на форуме, папа. Ведь мы никуда не денемся. На самом деле, мы продолжим их охранять, оттуда. Это еще проще, чем так, как мы делаем сейчас. Что мы делаем? Мы просто занимаем это место, живем здесь. И молимся. И все. И Всевышний за это посылает чудеса. А там — мы не только сможем молиться еще лучше, там мы на самом деле загородим путь ракетам. Ты понимаешь? Ничего не будет, они только испугаются и все поймут.

— Да, понимаю… — задумчиво произнес отец.

8.

Таинственный форум в интернете, населенный поселенческой молодежью, не затихал ни на секунду в течение нескольких недель. И хотя никто из посторонних об этом не подозревал, там, под защитой секретных паролей, шла напряженная работа по согласованию действий.

Наконец, все было готово. Это значит, что все взрослое население еврейских поселков было проинформировано, всех недоверчивых сводили на кратковременные экскурсии и убедили в необходимости задуманного действия.

В назначенный час синагога поселения, в котором жили Леонид и Майя с сыновьями, была переполнена. Все были взбудоражены и взволнованы. На женской половине матери держали на руках грудных детей и успокаивали носящихся вокруг малышей. Мужчины сидели немного растеряно на своих обычных местах.

А вперед вышли подростки. Мальчики на мужской половине, девочки на женской. Они были спокойны и сосредоточены.

Орен подошел к биме и сделал едва заметный знак. Едва подросшие дети, готовые повести за собой старшее поколение, как по команде опустили глаза в молитвенники. И тогда Орен произнес про себя несколько слов.

И в синагогу хлынул свет.

…Они выходили из дверей и, жмурясь, протягивали руки к новому прекрасному миру, в котором очутились. И вот уже молодые матери, окруженные потомством, направились через зеленый, весь в прекрасных цветах, луг, к своим преображенным домам, — им некогда было давать волю чувствам, поскольку их время никогда и нигде — и здесь тоже! — не принадлежало им самим, — хотя это их ничуть не огорчало. Они направились в свой рай, каждая — в ее особый, давно уже построенный ею в мечтах дом. И были в этом раю чудесные сады, блестящие от чистоты плитки на стенах кухонь, посудомоечные машины последней марки, самые удобные кухонные комбайны и самые лучшие сковородки.

А мужчины задержались, потому что пришло время молитвы. По всей территории волшебных гор Иудеи и Самарии, — преображенных гор! — неслась ввысь молитва, такая, какой еще никогда не слышали ставшие такими близкими небеса.

…Но ничего этого не существовало в том мире, из которого они только что ушли. Мало того, — там исчезло даже то немногое, что еще держало этот самый мир в относительной целости и сохранности — синагоги и дома поселенцев. Исчезли все поселения!

На одном из голых холмов, покачиваясь, стоял подвыпивший мужик и остолбенело глядел на стены синагоги, постепенно таявшие на глазах. В своей жизни Вася, конечно, много чего наблюдал, — в тех не совсем реальных мирах, в которых он постоянно пребывал, еще не то можно было увидеть. Но на этот раз он чувствовал, что это по-настоящему! Все его соседи куда-то отправились, а его оставили одного.

И он, зарычав от отчаяния, бросился в дверь исчезающей синагоги.

— Леня! — различил он очень-очень далекий женский крик. — Леня, ты видишь Васю? Вон он, в дверях, еле заметный! Леня, мы не можем его оставить там одного!

— Сейчас, Майечка, ты права! — послышался ответ, и Вася почувствовал, что кто-то схватил его за ворот рубашки и куда-то потянул. Внутри исчезающей на глазах синагоги было темно, поэтому он не разглядел, кто же это его тащит… Но вдруг ему в глаза брызнул свет!

Вывалившись из дверей на яркую зеленую траву, алкаш Вася повалился на землю и уснул так блаженно, как никогда прежде.

— Видишь, папа, оказывается, мы можем забрать с собой сюда Васю! — прокомментировал оказавшийся рядом Итамар.

— Да, это так. И, возможно, для меня это сегодня самое главное открытие, несмотря на то, что день был не очень скучным, — задумчиво ответил сыну Леонид.

9.

В течение нескольких безумно счастливых недель они не думали не о чем. Они жили в раю, в мире, в котором уже пришел Машиах. Сказать, что им было хорошо, это ничего не сказать.

Но потом… потом у них закончились отпуска. Начали подходить к концу школьные каникулы. Они соскучились по своим тель-авивским и хадерским родственникам, наконец!

А кое-кто соскучился и по одноклассникам. Вернее, по одному-единственному однокласснику, тому самому Юрке, с которого, собственно, все и началось. То есть, все произошло бы, конечно, и без Юрки… Хотя… Начало этой удивительной истории странным образом совпало с пожеланием Юркиной жены, которое она высказала тогда Майе. Нина желала всем поселенцам «уйти оттуда». Ну, вот они и ушли.

Леонид очень переживал и скучал. Он больше так не мог.

…Орен сразу согласился выполнить небольшую просьбу отца. Они заглянули в синагогу, и сын провел таинственную процедуру по переносу их обоих в прежний мир.

Едва они оказались в темном помещении синагоги их поселения, существовавшего в обычном мире, как Леонид схватился за телефон. Да и то, действовать-то надо было быстро, потому что вокруг шла стрельба. Отец и сын на всякий случай не стали выяснять ее источник. Орен все же выглянул на секунду из окна и тут же пригнулся снова. Мир за стенами был безрадостным. Мало того, что не было домов их поселения, — так на их месте еще и стояли ракетные установки с готовой к запуску начинкой.

Леонид быстро набрал номер друга и отчаянно зашептал в трубку:

— Юран, ну, как вы там?!

— Ленька!!! — крик в трубке едва не оглушил его. — Ну, где же вы!!! Когда вы вернетесь? Мы больше не можем! Тут, кроме прочего, всего один туалет на всех!

— Какой туалет? Где?

— Где-где! В убежище, где же еще? Как вы все ушли, так мы отсюда не вылезаем!

— Из туалета? — обалдело уточнил Леонид.

— Из убежища, придурок! Ты же знал, что так будет, и Майя знала, она пыталась Нинке что-то объяснить, значит, знала! Как же вы могли уйти, если знали, чем это кончится? Как вы могли нас бросить?

— Слышь, это мы их бросили, — тихо пробормотал Леонид, повернувшись к сыну.

— Чего? — раздалось в трубке.

— Да ничего. Это я не тебе. Держитесь там, мы скоро вернемся!

Не тратя времени на прощание, он прервал беседу и быстро кивнул сыну:

— Давай, действуй!

И правда, пора было уходить, поскольку снаружи заинтересовались внезапно проявившимися в реальности стенами синагоги. За окнами послышалась стрельба, в дверь колотили.

Но они успели. Успели уйти в свой чудесный, сказочный мир, до того, как орки в зеленых повязках ворвались в исчезнувшую на их глазах дверь, ведущую в исчезнувшее помещение.

10.

Возвращение надо было хорошо спланировать. Это было понятно. Так же как и было более чем понятно, что не только возвращение неизбежно, но и сроки давным-давно поджимают. Тель-Авив был в немалой опасности, и уже давно.

Поселения назначили единый час и даже единый миг возвращения. Это было необходимо, поскольку мир, который их ждал, был слишком темным, и в их отсутствие стал еще темнее. Разрядить тьму можно было только одновременным, единым натиском.

И опять они собрались в синагоге, и опять Орен вышел вперед, одновременно с юношами из других поселений, готовившимися к переходу в других синагогах, на других холмах. Был исход Субботы.

Старый раввин внимательно вглядывался в губы подростка, когда тот шептал «тайное заклинание». Он успел разглядеть то, что ему было нужно, до того, как вокруг погас яркий свет, сменившись более тусклыми красками привычного, покинутого ими несколько недель назад, мира.

…Они вернулись. В синагоге стояли сумерки, и все молчали. Возможно, им не очень хотелось выходить наружу. Но кончались каникулы и отпуска, а тель-авивские родственники и друзья не просто скучали, а очень-очень сильно тосковали под землей о своих поселенцах…

Перед тем, как выходить, они подождали, пока снаружи стихнет стрельба и растают вдали испуганные истерические крики. Их дома возникли из пустоты на своих местах, а это значит, что боевые расчеты, обслуживающие находившиеся на их месте ракетные установки, испарились туда же, откуда пришли — в черную пустоту. Они вернулись, чтобы занять свои дома и свои холмы, убрать с них пустоту, которая никогда не бывает пустой, ибо туда, откуда уходит свет, немедленно проникает тьма.

— Послушай, но ведь ты же просто читал «Шма Исраэль». Это и есть ваше таинственное заклинание? — спросил у Орена старый раввин.

— Да. Но не просто читал. А читал с правильным намерением, как вы нас учили, — ответил мальчик и помахал рукой оглянувшемуся на него Васе, на заплетающихся ногах бредущему к своему каравану…

Опубликовано: 27.04.2011 Комментарии: 2 Поддержите сайт
Читайте еще:
Ошибка в тексте? Выделите ее и
нажмите Ctrl + Enter