Невозможно представить нашу жизнь без музыки. Еще в самом начале своей истории человечество испытывало потребность в ней, люди находили в музыке способ выражения своих мыслей и чувств.
Тора, передавая историю человечества, приводит, что уже в восьмом поколении люди испытывали потребность в музыке: «И родила Ада Явала: он был отец живущих в шатрах со стадами. А имя брата его Ювал: он был отец всех играющих на киноре и свирели».
Невольно напрашивается вывод, что уже в те давние времена музыка занимала одинаковое положение с такой первостепенной потребностью, как добывание хлеба насущного. По все видимости, потребность в ней заложена Творцом в саму нашу душу и жить без нее мы просто не в состоянии.
На протяжении веков музыка сопровождает наш народ в его великой миссии — сделать этот материальный мир обителью для Б-га. Уже с первых шагов еврейского народа при выходе из Египта по направлению к Святой Земле, проходя через Чермное море, наши предки, сложили песню во славу Всевышнего возвеличивая Его за великое чудо. И затем, находясь в пустыни, видя чудеса Творца, они находили выражение своей любви к нему языком песни.
Затем, войдя в Землю Обетованную и построив Иерусалимский Храм, евреи не забыли о музыке, как о великом средстве служения Б-гу. Во время службы в Храме во дворе играл оркестр. Там были ударные инструменты — медные кимвалы (тарелки), а также струнные инструменты — невелы и киноры, на которых музыканты аккомпанировали певчим. Кроме того, в храмовый оркестр входили два различных духовых инструмента: халил и хацоцра.
Был разрушен Первый Храм, построенный Соломоном. Прошли 70 лет вавилонского плена. Возвратившиеся иудеи принялись строить Второй Храм, и опять заиграли священники в трубы на Храмовой горе, как рассказывается в книгах Эзры и Нехемии.
Разрушение Второго Храма и последовавшее в дальнейшем изгнание народа со своей земли, не прекратили, однако связь евреев с музыкой. Разумеется, нахождение на чужой земле дало также отголосок в отличительных мелодиях евреев из разных концов света. Так музыка выходцев из стран северной Африки непохожа на мелодии из Йемена. И, разумеется, невозможно спутать ее с музыкой ашкеназких евреев. Резкая для нашего уха сефардская мелодия напоминает острые восточные специи. А сладкая ашкеназкая музыка не очень-то близка сефардам. И это неслучайно — дело в том, что в человеческой природе стремиться к противоположному. К примеру, если нам холодно, мы стараемся выпить горячего чая, а если жарко, то стакан холодной воды. Такова наша натура.
Евреи выходцы из восточных стран находились там под властью Ишмаэля. Авраам олицетворяет собой «хесед» (добро), Ишмаэль олицетворяет обратную его сторону. Поэтому евреи, живущие в под властью Ишмаэля, стремились найти в противоположном отдых от «обильного хеседа» Ишмаэля. То же самое можно сказать и про ашкеназких евреев находившихся в странах Европы во владении Эйсава. Ицхак это символ «гвуры» (мужества), поэтому Эйсав олицетворяет обратную сторону этого качества, зло которое в Гвуре, и музыка ашкеназим «сладка» для уха противостоит напору Эйсава.
Чем же вызвано такое особенное отношение к музыке в нашем народе? Ведь не секрет, что все наши традиции несут в себе глубокий внутренний смысл. Каббалистическое учение раскрывает перед нами внутренний смысл мелодии.
Особенное значение занимает музыка у хасидов. Последователи Баал-Шем-Това используют ее как путь служения Творцу. Мелодия, льющаяся из сердца, называется «нигун». Нигун означает на иврите «напев». Баал-Шем-Тов говорил: «Речь человека — это перо его сердца». Алтер Ребе добавил потом: «Хасидский нигун — это перо души».
Весь мир поет песнь Творцу. Солнце и луна, животные и птицы, все творения Б-га до самых высших духовных созданий — ангелов, бесчисленное множество которых постоянно выражают свою любовь к Творцу посредством песни. Прибывая постоянно в этом возвышенном состоянии безграничной любви, именно в песне находят они выражение своих чувств, и нет у них других желаний, кроме как стремления слиться с Б-гом. Стремление всех созданий — соединиться, слиться с высшим уровнем, самоустранится перед ним. В этом и заключается цель их существования.
Все наполняющие наш физический мир можно условно поделить на 4 категории и все они стремятся подняться выше соединившись с высшей группой. Так земля дает силы траве для ее роста, в свою очередь то же самое происходит с травой — она как бы сливается с животными, становясь их частью. Но переход из одного состояния в другой более высокий невозможен без процесса самоустранения. Трава должна переварится в организме животного, прекратить существовать на какое-то время. И лишь после этого возможен путь наверх, слияние с высшей структурой.
В этом-то и заключается секрет заложенный Всевышнем в мелодию. Великий каббалист РАМАК (живший в VI веке в Цфате) так описывает этот процесс в своей книги «Пардес»: «Любой подъем из одного состояние в другое возможен только посредством мелодии (нигуна)». Для того чтобы оторваться от предыдущей ступени и от прошлого постижения и восприятия мира, возможно присоединившись к окружающему свету Творца. Две разновидности Божественного энергии (той жизненной силы, с помощью которой существует все мироздание) называются: наполняющий и окружающий света. Различие между ними в следующем: наполняющий свет изменяется в разных мирах в зависимости от их удаления от источника света. Чем дальше от Создателя находится мир, тем слабее проявляется в нем Всевышний. В отличие от этого свет окружающий равномерно распределяется во всех мирах. Подобно кругу, не имеющему верха и низа. Где бы мы ни находились, можем считать, что находимся в верхней части круга.
Музыка имеет с кругом общее свойство. Тора намекает нам на это в мишне «Шабат»: «Коль баалей шейр ейцим бишейр вэ нихнoсим бишейр», — «все животные имеющие обруч (на шее) выходят с ним (в субботу) и заходят с ним (в субботу)». Слова на святом языке несут в себе так же и внутренний смысл «шейр» (обруч) и «шир» (песня) пишутся идентично.
Ангелы называются на языке пророков святые животные. Подобно животным они не имеют свободы выбора, а исполняют ту миссию, которую возложил на них Создатель. Обруч вокруг шеи животных олицетворяет — окружающий свет. Именно с его помощью можно «выйти» из предыдущей ступени и «войти» на следующею. Соединившись с окружающим светом можно «шагнуть» выше.
Всем известны хасидские весёлые милодии и танцы. Кто в силе устоять, чтобы не пустится в пляс видя танцующих хасидов. И это не просто весёлое время препровождение. Радость одна из основ хасидского мировоззрения. Хасидизм отрицает пессимизм и предписывает служить Б-гу с радостью в сердце и желанием приобщиться к Святости. В связи с этим хасидские песни и мелодии занимают в жизни хасидов важное место, ибо музыка позволяет рассеять в сердце мрак безнадежности и заменить его светлой радостью. Поэтому первые хасидские наставники сами сочиняли эмоционально насыщенные мелодии и поощряли к этому других. Иногда хасидские композиторы находили «Божественную искру» в народных мелодиях тех мест, где они жили (например на Украине и в Бессарабии), и использовали их в своих сочинениях. Поэтому хасидские песни иногда поются на различных языках.
Особенное значение занимает музыка у хасидов. Последователи Баал-Шем-Това используют ее как путь служения Творцу. Мелодия, льющаяся из сердца, называется Нигун. Нигун означает на иврите «напев». Один из самых известных напевов называется «Арба бавос» («Четырехвратный нигун») — он один из десяти напевов Алтер Ребе, р. Шнеур-Залмана из Ляд, основателя ХАБАДа. Отношение к этому нигуну со стороны хасидов отличается особым благоговением, и поют его только в самые торжественные и священные моменты.
«Почему ты поешь без слов?» — спросили хасида. «Потому что напев выразителен, а слово ограничивает мою мысль. Если я говорю «благословен Ты» — это и есть «благословен Ты», но когда я пою об этом, я вкладываю в напев всего себя без предела: от маленьких моих радостей и забот до возвышенного и святого».
Нигун — это мелодия, которой человек изливает душу свою. В День Искупления, в субботу, или праздник, во время бар-мицвы, свадьбы, брит-мила, во всякий день, который значением своим отличен от будней — можно услышать напевы хасидов. Они поют, собираясь вместе, и поют в синагоге, и музыка занимает важное место в учении хасидизма.
Такие песни помогают человеку излить волнение души и сердца. Выход чувств — вот в чем соль хасидских мелодий и подобный выход не обязательно требует слов. Человеку, подчас, мучительно трудно изложить свои чувства; хасиды изливают их с помощью традиционных напевов.
Когда возникает потребность излить душу, потоком рвущегося из груди напева человек раскрывает свой внутренний мир намного полнее. Песни без слов служат средством общения между людьми и позволяют безраздельно говорить с Создателем. С точки зрения философии ХАБАДа подобное музыкальное самовыражение намного глубже и возвышеннее словесного.
Рассказывают о еврее с «большим узлом беды», который пошел за советом к рабби. «0 чем говорить мне рабби? — обдумывал он дорогой. — О нашей больной козе или дочке, которую не удается выдать замуж? О разбитой посуде или младших детях, которых так трудно воспитывать?..» А когда предстал перед рабби, от волнения не смог говорить. «Что случилось?» — спросил его рабби и, увидев, что еврей не в состоянии вымолвить слово, велел: «Не можешь говорить? Тогда пой!» И, выслушав напев бедняка, рабби понял все его беды.
Через двенадцать лет после кончины основателя хасидизма Баал-Шем-Това его учение возродилось в Движении ХАБАД, названном так по начальным буквам еврейских слов «Хохма» (Мудрость), «Бина» (Понимание) и «Даат» (Знание), ибо эти три принципа являются философской основой этого движения. ХАБАД использовал идеи учения Баал-Шем-Това, придал им свои особые черты. Основатель движения ХАБАД Рабби Шнеур-Залман из Ляды, известный под именем Алтер Ребе, развил и расширил идеи хасидизма. Кроме того, он открыл новые глубины хасидской песни. Баал-Шем-Тов возродил для евреев песню, а Алтер Ребе раскрыл душу хасидской мелодии. Мелодии ХАБАДа отличаются от других хасидских мелодий. Они не всегда проникнуты весельем и радостью, порой в них звучат ностальгия и мистические ноты.
Есть три уровня в музыке: «Направленный» — нигун составленный или выбранный Ребе. «Приводящий» — к раскаянию, к любви ко Всевышнему или к евреям... «Глупый» — не приводит ни к чему и не вызывает никаких чувств.
Когда Алтер Ребе вернулся в первый раз из Межерича в Витебск, его спросили, чему он научился там, у Магида. Ответил Алтер Ребе: «Три вещи — познание Всевышнего, кто такой еврей и что такое нигун».
Разница между мелодией и речью — то, что речь является средством выражения чувств и разума (и вообще душевных сил). Мелодия же — выражает мысль. В речи проявляется «рацон» — желание. В мелодии проявляется «онег» — наслаждение.
Алтер Ребе сказал: «Сила нигуна способна вытащить человека даже из очень глубокой грязи».
