Рождение Давида с самого начала связано с многочисленными проблемами. Чтобы понять это, нужно разобраться с его семьей и тем странным путем, по которому его душа спустилась в мир. Нас особенно интересует отношение к происхождению Давида со стороны раввинского суда.
Все началось с истории Тамар и Йеуды. Сказано («Берейшит» 38:1): «И было в ту пору, и отошел Йеуда от братьев своих…» Объясняется («Берейшит раба» 85), что когда Йеуда был занят тем, что искал себе жену, Всевышний был занят тем, что творил свет Мошиаха…
У Йеуды было три сына: Эр, Онан и Шела. Йеуда взял жену для своего старшего сына Эра, которую звали Тамар. Тамар была очень праведная женщина. Она знала, что Давид должен произойти от нее, и поэтому очень хотела, чтобы у нее родились дети. Но Эр не хотел детей, согрешил и умер. Йеуда отдал Тамар замуж за своего второго сына, но тот тоже не хотел детей и умер. После этого Йеуда отослал Тамар, так как опасался за своего третьего сына.
И тогда Тамар решила, что она сделает так, чтобы сам Йеуда женился на ней. Она облачается в одежду распутницы и поджидает Йеуду на перекрестке дорог. Йеуда подходит, замечает ее и чувствует «запах райского сада». Какая-то непреодолимая сила толкает его к этой женщине… Тамар забеременела и об этом стало известно. После этого сказал Йеуда: «Выведите ее, и будет она сожжена!» Баал а-Турим объясняет, что такое решение вынес раввинский суд: Ицхак, Яаков и Йеуда. Когда ее выводили, она послала к своему свекру сказать… Сказать кому? Судьям, что она не заслуживает наказания сожжением (Мидраш «Добрый разум»). Тамар оправдали и у нее родились близнецы — Перец и Зерах.
Прошли годы… Уважаемый человек Элимелех (сын Нахшона бен Аминадава) из Бейт-Лехема был вынужден спуститься в Моав из-за голода в Иудее. Он спустился вместе со своей женой Наоми и детьми Махлоном и Кильоном. Впоследствии оказалось, что это спуск ради подъема, так как Элимелех вызволил из Моава свою невестку Рут, которая принесет миру Давида от которого произойдет Мошиах.
Элимелех умер. Всевышний поразил его за то, что он стал причиной горя для Израиля. «Ты был руководителем Моего народа; за то, что ты стал причиной расстройства для него — ты пал до земли». Наоми осталась с двумя сыновьями своими. Как сироты и странники жили они в полях Моава.
Там же, в полях Моава, жили двое других сирот. Это были дочери Эглона, бывшего царя Моава, убитого Эудом. Когда в Моаве воцарился новый царь, они были забыты. Сыновья Элимелеха, странники и сироты, взяли в жены дочерей Эглона, сирот, утративших свое высокое положение. Элимелех, их отец, намеревался лишь пожить какое-то время в Моаве. Его сыновья решили обосноваться в Моаве не как странники, а как постоянные жители.
Их жены не приняли иудаизм. Зачем? Ведь их мужья не хотели ничего другого, кроме как прожить всю свою жизнь в Моаве — для чего стали бы они заботиться о переходе своих жен в иудаизм? Да и разве может моавитянка принять иудаизм?
Вскоре Махлон и Кильон также умерли и Наоми решила вернутся в Бейт-Лехем. Рут пошла вместе с ней...
Когда Наоми и Рут пришли в Бейт-Лехем, был период жатвы. Так как они были бедными, то Рут пошла собирать колосья и попала на поле Боаза — племянника Элимелеха. Когда Боаз увидел Рут, он заинтересовался ею. Узнав, что Рут пришла вместе с Наоми, Боаз предложил ей собирать колосья только на его поле и дал указание своим слугам хорошо относится к ней. Все это за ее доброту по отношению к Наоми.
Вечером, когда Рут вернулась в дом Наоми, она рассказала об этом своей свекрови. Наоми обрадовалась и сказала, чтобы Рут продолжала собирать колосья на поле Боаза, так как он ее родственник.
По указанию свекрови, Рут пошла спать в амбар Боаза. Когда Боаз увидел ее там, то понял, что это знак с Небес — он должен жениться на Рут, чтобы привести в мир Мошиаха.
Но возникла проблема. Дядя Боаза был более близким родственником Рут, чем Боаз. И по обычаю именно он должен был жениться на Рут. Поэтому Боаз собрал раввинский суд и спросил своего дядю, хочет ли тот жениться. После того, как тот отказался и Рут исполнила обряд, освобождающий бездетную вдову и брата ее умершего мужа от необходимости вступить в левиратный брак, для Боаза появилась возможность вступить с ней в брак.
На этом этапе возникла более серьезная проблема. Так как Рут была моавитянка, к ней, на первый взгляд, относился запрет («Дварим» 23:4): «Не войдет аммонитянин и моавитянин в общество Г-сподне… вовеки»?!
Поэтому Боаз собрал раввинский суд для того, чтобы вынести историческое постановление — разрешить Рут войти в общество Г-сподне. Санедрин разобрался с этим вопросом и постановил, что Тора говорит именно о моавитянине (мужчине), а не моавитянке (женщине). Мудрецы объяснили причину этого, так как сказано («Дварим» 23:5): «За то что не встретили вас хлебом и водой на пути при вашем исходе из Египта». А так как встречать обязан мужчина, но не женщина, то этот запрет относится только к мужчинам.
Несмотря на это, данный закон не особо устоялся в народе, так как сказал тот родственник (Рут 4:6): «Не могу я выкупить (его) для себя, чтобы не расстроить своего удела. Выкупай для себя то, что я должен был выкупить, потому что я выкупить не смогу».
Тогда сказал Боаз старейшинам и всему народу: вы свидетели, что «запрет, относящийся к аммонитянину, не касается аммонитянки, а запрет, относящийся в моавитянину, не касается моавитянки» и после этого женился на Рут. Несмотря на то, что народ принял это постановление, многие возмущались: «Ладно, пусть Рут войдет общество Г-сподне, но почему на ней должен жениться глава поколения?»
В тот день произошло чудо: несмотря на то, что Боаз был очень старый человек, Рут забеременела от него. Но радость не длилась долго. В ту же ночь Боаз скончался и на следующий день еврейский народ хоронил его…
Именно так еще в незапамятные времена задумал Всевышний. Боазу были отведены лишь немногие годы жизни, и Всевышний задержал его на земле, чтобы он успел жениться на Рут и та забеременела от него. Это было нужно для того, чтобы Давид стал потомком двух этих великих людей. Как только Боаз исполнил волю Всевышнего, он вернул Ему свою душу. Однако эти события тяжело поразили многих из людей этого поколения. Все те, кто ошибочно считали Рут недостойной выйти замуж за Боаза, решили, что Всевышний наказал его за этот брак, которым он якобы осквернил свою семью. Они подумали: именно так был ранее наказан Элимелех, брат его отца, именно так — и за тот же грех — были наказаны его сыновья.
Снова сокрылся свет Мошиаха. Многие говорили: «Хорошо было бы, если бы от этого короткого брака не появился на свет ребенок». В то же время Всевышний ждал этого ребенка с нетерпением. Когда у Рут родился сын, ему радовались только женщины, жившие по соседству с Наоми. Они дали ему имя Овед.
Когда Овед вырос и окружающие увидели, что он стал праведником, они приободрились и сказали: «Если бы он, не дай Б-г, был неполноценным евреем, он не стал бы таким праведным и святым человеком». Это убеждение только укрепилось после рождения Ишая, когда все евреи стали свидетелями его праведности. Поскольку и в нем не было и тени греха, люди его поколения решили, что Боаз и старейшины, разрешившие Рут выйти замуж за еврея, руководствовались наставлением Всевышнего и законами Торы.
У Ишая родились дети. Все они оказались праведниками, равных которым не было во всем Бейт-Лехеме. Все те, кто ранее еще сомневались и говорили: «Беда может ударить и обождав немало времени!», теперь, когда от Рут произошли три поколения праведников, забыли об этой поговорке и не ждали беды. Все знали, какой святостью обладает дом Ишая. Нет в нем ничего неполноценного, именно из него пробьется долгожданный свет для всего еврейского народа. Так думали все — пока не родился Давид. Тогда Небеса были вновь скрыты облаком тьмы. Люди не знали, где сокрылся свет. Только сам Всевышний понимал, что происходит.
Это было последнее сокрытие света перед великим явлением его. Поэтому это было самое тяжкое, самое глубокое сокрытие из всех предыдущих. Всевышний взял свет Мошиаха и скрыл его от человеческих глаз. Он спрятал его среди тьмы.
Ишай в старости засомневался в законности своего происхождения. Ведь если была допущена ошибка, он, Ишай, не является полноценным евреем! Как, в таком случае, может он вести семейную жизнь с женой, которая, вне всякого сомнения, полноценная еврейка! Он, который, быть может, моавитянин с точки зрения еврейского закона! С этой минуты Ишай прекратил супружескую жизнь с женой и отдалился от нее.
Однако Ишай был праведником и знал, что не следует мужчине жить без жены. Что он сделал? После нескольких лет одинокой жизни он выбрал одну из рабынь-неевреек, живших у него в доме, и сказал ей: «Я освобождаю тебя с таким условием: если я — полноценный еврей, то и твое освобождение является полным, и я беру тебя в жены в соответствии с законами Торы, данными нам Моше. А если я таковым не являюсь, то ты не освобождаешься и остаешься в прежнем статусе, а, стало быть, имеешь право выйти замуж и за моавитянина».
Жена Ишая — Нацевет бат Адаэль — была праведной женщиной. Она была удручена тем, что муж ее оставил, потому что хотела рожать от него детей. Служанка видела, что ее госпожа удручена, и сказала ей: «Давай поступим так, как поступила Лея со своей сестрой Рахелью (подменив ее ночью в шатре Яакова)». Они так и поступили, и жена Ишая подменила ночью свою рабыню. Она страстно молила Всевышнего о помощи, и Он наградил ее беременностью. После этой ночи Ишай больше не вел супружеской жизни ни с ней, ни с рабыней. По воле Всевышнего Ишай так и не узнал о подмене. Когда через три месяца его сыновья увидели, что их мать беременна, они сказали Ишаю: «Вне всякого сомнения, она забеременела от прелюбодеяния. Мы решили убить ее и ребенка, которого она носит».
Ишая охватила величайшая печаль. Он ответил сыновьям: «Дайте ей родить и не предавайте эту историю огласке, которая всех нас опозорит. А ребенок, который у нее родится, станет презреннейшим из ваших рабов». Таким образом — превратив этого ребенка в раба — Ишай хотел предотвратить принятие его в еврейскую общину без того, чтобы обнародовать его происхождение.
Наши мудрецы рассказывают, что Ишай был руководителем своего поколения. Куда бы он не шел, множество людей торжественно встречали и провожали его. «Он приходил и толковал закон при большом стечении народа».
Все сыновья Ишая пошли по пути отца, все они стали важными и влиятельными людьми для всего народа. Лишь Давид, младший из них, не появлялся с ними, ибо они презирали и удаляли его. Весь народ видел, что братья Давида отталкивают и удаляют его, и говорил: «Несомненно, на то есть причина. Злое начало завелось в доме Ишая».
Поскольку ни один человек вне дома Ишая не знал, почему все родственники чуждаются Давида, посторонние строили на этот счет всевозможные гипотезы, не имевшие ничего общего с действительностью. Против него выдвигались самые различные обвинения. Вначале эти обвинения были гипотетическими, но, так как их никто не опровергал, они стали непреложными истинами, так что весь Израиль «знал», что Давид — «дурной человек». Теперь уже никто не стеснялся задеть его. Все говорили: «Опозорить Давида значит оказать честь дому Ишая. Если даже близкие ненавидят его, как же должны относиться к нему мы?»
Семья Ишая уже не надеялась, что Всевышний изберет короля среди ее членов, ибо полагала, что Давид ее «опозорил». Такова была воля Всевышнего — скрыть от тех, кого Он более всего любит, Свои замыслы, пока им не настанет время исполниться. Но вот пришел Шмуэль, которого послал Всевышний, чтобы помазать одного из сыновей Ишая. Всех семерых сыновей своих призвал Ишай, чтобы Всевышний избрал Себе самого достойного из них. Давида он не позвал. До самого этого момента Всевышний не открыл ни праведному Ишаю, ни пророку Шмуэлю, кем является Давид для Ишая и чем станет он для всего народа…
Настоящие праведники не позволяют себе оспаривать решения, которые Всевышний оставил выше их разумения. Начиная с этого момента, Ишай более не вправе уклоняться от исполнения приказов пророка. «И сказал Г-сподь: „Встань, помажь его, ибо это он“. И помазал его среди братьев его». В эту секунду Ишая посетило озарение, и он уразумел всю историю Давида — от его рождения и до этого дня. В эту секунду у него как бы родился восьмой сын. Теперь Ишай проникся безмерными любовью и уважением к Давиду и его матери, сумевшим скрыть до сего дня эту историю. Ишай понял, что произошло, и с этого дня называл Давида: «Сын мой».
Когда Давид вызвался выйти на бой против Голиафа, ему в этот момент было 28 лет. Шауль увидел Давида и спросил Авнера бен Нера, начальника войска: «Чей сын этот юноша?» Доэг-эдомиец, глава Санедрина при дворе Шауля, сказал: «Разберитесь сначала, является ли Давид вообще кошерным евреем. Он происходит от Рут-моавитянки, а о них сказано в Торе: „Не войдет амонитянин и моавитянин в общество Г-сподне…“» Тогда Шауль послал Доэга в главный дом учения пророка Шмуэля, для того чтобы окончательно решить вопрос о происхождении Давида. Доэг повторил все те же вопросы, и вновь никто не смог ему ничего противопоставить. И уже решили объявить Давида некошерным, как вдруг вскочил Итра Ишмаэли, выхватил меч и произнес: «Так учил меня трактовать этот стих пророк Шмуэль: „моавитянин, но не моавитянка“. И всякий, кто будет оспаривать это, будет убит этим мечом».
Так, в конце концов, был установлен этот закон, который многие поколения прежде не имел четкого трактования.
Вот родословное древо Давида по Торе: Адам — Шет — Энош — Кейнан — Маалалэль — Йеред — Ханох — Метушелах — Лемех — Ноах — Шем — Арпахшад — Шелах — Эвер — Пелег — Реу — Сруг — Нахор — Терах — Авраам — Ицхак — Яаков — Йеуда — Перец — Хецрон — Рам — Аминадав — Нахшон — Салмон — Боаз — Овед — Ишай — Давид.
