Четвертого Швата еврейский мир отмечает годовщину со дня кончины великого мудреца Торы, праведника, чудотворца рабби Исраэля Абу-Хацеры, больше известного в мире под именем Баба Сали. Принято считать, что Баба Сали был лидером лишь сефардского еврейства. В действительности же, за благословением к праведнику приезжали сотни евреев самых различных направлений. Могила Баба Сали в Нетивоте считается священным местом. Ежедневно там молятся люди, а в годовщину кончины праведника здесь собирается больше полумиллиона евреев.
Родился рабби Исраэль Абу-Хацера в Рош а-Шана 5650 (1889) г. в Марокко. Он был сыном мудреца Торы и каббалиста рабби Масуда Абу-Хацеры. С юных лет рабби Исраэль посвятил себя изучению Торы — ее открытой (Талмуд и законы) и сокрытой (Каббала) части. Уже тогда о нем начали говорить как о чудотворце, о его молитвах и благословениях, которые всегда исполнялись.
После кончины отца рабби Исраэль стал главой йешивы. В 1930 г. он посетил Священную Землю и год жил в Иерусалиме, в Старом Городе. Мудрецы и праведники Израиля, зная о его святости и искреннем служении, с почетом и уважением отнеслись к молодому раввину. 105-летний рабби Шломо-Элиезер Алефандри (Саба Кадиша), цадик, каббалист и мудрец Торы, встал перед Баба Сали, которому тогда было чуть больше сорока.
Вернувшись домой, рабби Исраэль стал лидером и духовным наставником еврейской общины Марокко, унаследовав этот пост от своего брата. Двадцать лет Баба Сали стоял во главе марокканской общины, а также был главой раввинского суда в Арподе.
В 1950 году праведник снова приехал в Эрец-Исраэль и прожил в Иерусалиме почти три года. Затем он снова вернулся в Марокко, чтобы укрепить дух местного еврейства. Время от времени он посещал Францию, где помогал и оказывал духовную поддержку местным марокканским еврейским общинам. В 1963 г. он переехал жить в Священную Землю окончательно. Несколько лет рабби Исраэль прожил в Явне, затем — в Ашкелоне, а в 1970 г. перебрался в Нетивот.
Имя Баба Сали было известно всем. О нем шла слава чудотворца и целителя, и евреи со всего Израиля шли к цадику за поддержкой и благословением. И происходили чудеса: в бездетных семьях рождались дети, безнадежно больные выздоравливали, нуждавшиеся в средствах обретали достаток.
Баба Сали до последнего своего дня продолжал изучать святую Тору и служить Б-гу «всем существом своим». Его помыслы, речи и действия были всецело посвящены Всевышнему и наполнены ожиданием скорейшего Освобождения. Баба Сали отдельно хранил дома особые одежды, в ткань которых были вплетены золотые нити. В этих одеждах он собирался встречать Мошиаха в день его раскрытия. 4 Швата 5744 (январь 1984) г. в возрасте 94-х лет цадик вернул свою святую душу Создателю.
«Я знаю, кто такой Баал-Шем-Тов!»
Связь с хасидизмом и особенно — с учением ХАБАДа была неотъемлемой частью жизни Баба Сали. Находясь во Франции во время месяца Элул, когда требуется особая духовная подготовка к предстоящим праздникам Рош а-Шана и Йом-Кипур, Баба Сали проводил эти дни в йешиве «Томхей-Тмимим». Для него всегда были готовы две комнаты, где он жил, учился и молился. Каждую ночь, с полуночи до рассвета, Баба Сали изучал «Ликутей Тора» Алтер Ребе.
— В 1979 г., — рассказывает р. Аминадав Криспин из Кирьят-Гата, — я удостоился аудиенции у Любавичского Ребе Короля Мошиаха. Ребе, зная о моей связи с семьей Баба Сали (р. Криспин женат на внучке Баба Сали), попросил меня рассказать какую-нибудь историю из жизни праведника. Я кое-что вспомнил.
Приехав в Эрец-Исраэль в 1963 г., Баба Сали жил некоторое время в Явне, в доме своего племянника, рабби Авраама Абу-Хацеры. В Явне находился колель (учебное заведение, в котором изучают Тору женатые мужчины). Глава колеля вел свою родословную от Виленского гаона и считался авторитетным знатоком Торы. И вот он попросил меня устроить ему встречу с праведником, что я и сделал. Баба Сали оказал своему гостю всевозможные почести и попросил принести что-нибудь для «лехаим» и легкое угощение.
В какой-то момент речь зашла о Баал-Шем-Тове. И здесь раввин допустил грубую ошибку. «Баал-Шем-Тов? — развел он руками. — Разве можно его сравнивать в знании Талмуда с самим Виленским гаоном?!» Баба Сали посерьезнел. Несколько мгновений он молчал, а потом твердо произнес: «Вам ли рассуждать об этих двух гигантах?! Я знаю, кто такой Баал-Шем-Тов!» — и добавил: «Уходите. Прямо сейчас. Я больше не желаю вас видеть».
Раввин, смущенный и растерянный, вышел из комнаты. Я последовал за ним. Думаю, не трудно представить, какие чувства я испытывал в эти минуты. «Как у вас язык повернулся говорить такое?» — спросил я этого человека. Он не ответил.
Когда я снова вошел к Баба Сали, он пребывал в печальном расположении духа. «Что же ты сделал? — спросил он меня. — Ты привел ко мне того, кто смеется над святым Баал-Шем-Товом!.. Увидишь: если завтра колель, во главе которого стоит этот человек, по-прежнему будет существовать, я — не Баба Сали!..»
На следующее утро с главой колеля связался по телефону глава муниципалитета Явне. Он сообщил, что беседовал сегодня с чиновником из министерства внутренних дел, и тот сказал, что финансирование колеля в Явне решили прекратить…
Эту историю я никому до сих пор не рассказывал. Об этом я тоже сказал Ребе. Ребе слушал меня очень внимательно, а потом, когда я закончил, в изумлении развел руками и произнес: «Но почему же вы до сих пор молчали?»
«Для Вас лучше было бы остаться в Эрец-Исраэль…»
Связь Баба Сали с Ребе поистине удивительна. В письме от 26 Тевета 5712 (январь 1952) г. Ребе желает праведнику всех благ в связи с прибытием в Священную Землю. Предварив свое письмо почетными титулами, Ребе пишет: «…Поскольку Всевышний удостоил Вас чести прибыть в нашу Священную Землю, это значит, что на Вас Свыше возложена особая миссия. А именно: вдохнуть дух новой жизни в общину наших сефардских братьев и воздействовать на них во всех вопросах, связанных с укреплением Торы и заповедей. И особенно важен здесь вопрос о воспитании детей, чтобы они, не дай Б-г, не пошли ложным путем, а получали бы настоящее еврейское образование и росли бы богобоязненными евреями… И в заслугу того, что Вы будете исполнять свою святую миссию вплоть до готовности к самопожертвованию, пусть Всевышний дарует Вам долгую и счастливую жизнь. И дай Б-г, чтобы Вы преуспели в вашей работе. Да ниспошлет Вам Всевышний удачу в материальных и духовных делах…»
Спустя год после того, как он поселился в Священной Земле, праведник вдруг принимает неожиданное решение — уехать в Америку. Главная причина, по которой он приехал в Эрец-Исраэль, заключалась в том, чтобы всецело посвятить себя изучению Торы и служению. К сожалению, антидуховная атмосфера, превалирующая в Священной Земле, очень гнетуще действовала на праведника, и он решил покинуть страну. Но прежде, чем осуществить такой шаг, Баба Сали обратился за советом к Ребе Королю Мошиаху.
В ответном письме Ребе подробно и обстоятельно, ссылаясь на Талмуд, учение каббалы и труды хасидизма, объяснил, что Свыше на праведника возложена миссия быть духовным наставником, чья душа включает в себя души всех тех, кем он руководит, и одним из глав народа Израиля, за кем готовы последовать десятки тысяч евреев.
«Всевышний даровал Вам исключительные способности быть духовным лидером, — писал Ребе, — и поэтому, на мой взгляд, для Вас лучше было бы остаться в Эрец-Исраэль, где Вы находились бы в непосредственной близости с нашими сефардскими братьями, которые так жаждут слова Б-га. Кроме того, как мне кажется, Вам следует посвятить свои силы работе по улучшению жизни сефардских общин Эрец-Исраэль, поскольку жизнь в уединении — не для Вас…»
От людей, близких к Баба Сали, стало позже известно, что праведник хотел перебраться в Америку, главным образом, для того, чтобы находиться поближе к Ребе, поскольку считал, что такое соседство еще больше укрепит его духовные силы.
«Способна ли бескрылая муха понять орла, гордо парящего в небесах!»
Баба Сали всегда поддерживал все нововведения Ребе. Приехав в Марокко в 1954 г. и увидев воочию, каких больших успехов добились здесь в своей работе посланники Ребе, он отправил Ребе письмо, где выражал свое восхищение и глубокую благодарность.
В 5727 (1967) г. Баба Сали стал одним из самых горячих приверженцев первой широкомасштабной кампании Ребе — «тфиллин». А в 5734 (1973) г. выразил свою поддержку кампании «Субботние свечи», когда Ребе призвал всех женщин, девушек и девочек от трех лет и старше зажигать свечи в честь субботы и праздника.
Далеко не все одобрили это нововведение. Один из раввинов, обладающий авторитетным мнением в кругах ортодоксального еврейства, публично выступил против того, чтобы возлагать исполнение заповеди зажигания свечей на трехлетних девочек. Услышав об этом, Баба Сали выразился категорично и однозначно: «Способна ли бескрылая муха понять орла, гордо парящего в небесах!»
В 5742 (1981) г. Ребе призвал всех евреев — и мужчин, и женщин — объединиться «единством истинным и вечным», приобретя буквы в «совместных» свитках Торы, которые должны быть написаны в их заслугу и согласно обычаю их общин (то есть, стиль написания букв согласно ашкеназскому, сефардскому или йеменскому обычаю, или согласно АРИ и т.д.). В этом же году Баба Сали опубликовал письмо, в котором благословлял всех тех, кто участвует в этой кампании, особенно в написании свитков Торы для детей.
«Все мы ждем с нетерпением полного и окончательного Освобождения, которое принесет нам наш праведный Мошиах, — писал праведник. — Это время уже на подходе, и мы поэтому должны объединиться вместе. Святой Любавичский Ребе, да продлятся годы его жизни, сосредоточил сейчас свое внимание и силы в попытке объединить в единое целое всех еврейских детей — солдат армии Всевышнего — посредством написания для них особых свитков Торы. И это великая заслуга для каждого еврейского ребенка — приобрести букву в таком свитке. Я благословляю каждого еврейского мальчика и каждую еврейскую девочку, чьи буквы вписаны в такой свиток Торы. И, конечно же, мы удостоимся немедленного раскрытия Короля Мошиаха, который придет, чтобы освободить нас и привести в Священную Землю…»
В начале месяца Ав 5737 (1977) г. Баба Сали вместе с рабби Ицхаком Кадури опубликовали письмо протеста против тех, кто пытался «воевать» с изучающими «Танию» в тех местах, где изучение трудов хасидизма ХАБАД считалось чуть ли не актом вероотступничества.
«…Они борются с теми, — говорилось в письме, — кто желает изучать и распространять учение хасидизма, объединяясь с Б-жественным Светом семи дней Творения — святым рабби Исраэлем Баал-Шем-Товом, и учением ХАБАД, которое исходит от величайшего из мудрецов, нашего учителя рабби Шнеур-Залмана, автора Тании и «Шулхан Арух», и его последователей, включая великого мудреца нашего поколения, гаона и праведника, нашего святого учителя Любавичского Ребе, да продлятся годы жизни его…»
«Это же еврей Баал-Шем-Това!..»
Всю жизнь Баба Сали поддерживал контакт с ХАБАДом и Ребе, в частности. Вот лишь несколько характерных эпизодов из жизни этого великого человека, подтверждающих сказанное.
* * *
Раввин Моше Дейч рассказывает:
— Рош-а-Шана 5740 (1981) г. я решил провести в Краун-Хайтсе, возле Ребе. Прежде чем вылететь в Нью-Йорк, я отправился с визитом к Баба Сали, в Нетивот. Праведник, узнав о цели моего путешествия, написал короткую записку с просьбой о благословении и попросил меня передать ее Ребе.
Встретившись с Ребе, я рассказал ему об этой просьбе и передал записку от праведника. «Рабби Абу-Хацера? — переспросил Ребе и, разворачивая записку, добавил: — Это же еврей Баал-Шем-Това!..»
* * *
Рабби Яшар Эдрей, зять Баба Сали, рассказывает:
— Однажды Баба Сали принесли кусок леках, который Ребе специально передал для него. Радость праведника была неописуемой. Он позвал всех домашних и каждому дал попробовать от этого пирога. Затем он сказал, что это величайшая заслуга — получать леках от Любавичского Ребе.
* * *
Один раввин, посетивший Баба Сали, увидел в его домашнем альбоме фотографию Любавичского Ребе и спросил праведника, как тот относится к тому, что хасиды ХАБАДа считают своего Ребе Мошиахом. Баба Сали улыбнулся и ответил по-арабски: «Иштахил килши», что означает: «Все подходит к нему, он всего достоин».
* * *
Группа молодых людей пришла к праведнику с визитом, но он отказал им. Оказалось, что они довольно враждебно настроены против хасидов. «Кто оспаривает учение Баал-Шем-Това, отталкивает Мошиаха», — сказал Баба Сали.
* * *
— Мне как-то раз довелось принимать участие в трапезе, устроенной в доме Баба Сали, — рассказывает рав Йосеф Дейч. — И когда я стал произносить перед присутствующими слова Торы, то сослался на Ребе. Праведник, услышав имя Ребе, жестом руки остановил меня и процитировал заключительные слова стиха из Торы («Берейшит», 49:10): «…И к нему стекутся народы»
* * *
— Мне выпала честь побывать на одной из трапез в доме Баба Сали, — рассказывает раввин Йосеф Матов. — Каждый из гостей рассказывал историю о ком-нибудь из праведников. И в тот момент, когда кто-то стал рассказывать историю о Ребе, Баба Сали встал (хотя был тогда уже в преклонном возрасте и слаб здоровьем) и стоял до тех пор, пока история не закончилась.
* * *
Раввин Яаков Вайнтруб, глава колеля «Бейт Исраэль» в Нетивоте, рассказывал:
— Прежде чем отбыть в Нью-Йорк в 5740 (1980) г., я пришел к Баба Сали за благословением. Он, услышав, что я лечу к Ребе, встал, сжал двумя своими ладонями мою руку и сказал: «Передайте Ребе мои наилучшие пожелания и скажите ему, что я молюсь о нем трижды в день».
С Ребе лично мне встретиться не удалось, но я передал ему слова Баба Сали через секретариат и очень скоро — опять же через секретариат — получил ответ: Ребе отвечал приветствием и благословением.
Вернувшись домой, я снова встретился с Баба Сали и передал ему слова Ребе. Лицо праведника осветила улыбка. «Мошиах здесь, — сказал он мне. — И он вот-вот раскроется миру».
