Я какой-то странный сон видел давеча
будто я простой хасид из Любавичей.
И со стаей журавлей на юга лечу,
по Шагалу как-то всё и по Галичу.
Над Бобруйском я лечу и над Витебском,
неподвластен ни пропискам, ни выпискам.
Как-то странненько вокруг и тревожненько
будто краски сгущены у художника.
Надо мною облака — облака не те,
подо мною берега, хоть умри – не те.
Вот сейчас вы, облака, в землю канете
и тогда вы, берега, воду примете!
А дороги не видны — лишь обочины,
да и те уже, кажись, заболочены.
Да и сам я — вроде я, но уже не я
не берёт меня закон притяжения.
Я смотрю на горизонт озадаченно
там оседлости черта обозначена.
Для меня же та черта как в лесу ручей
я ж летающий хасид из Любавичей!
А когда хасид летит — не тревожь его,
для него закона нет, кроме Б-жьего.
Он черту пересечёт с удовольствием,
пока мы тут о черте разглагольствуем!
…Отошли у облаков воды вешние,
и сгущается туман в час предутренний…
Пересёк я все черты наши внешние,
но не знаю, как мне быть с моей внутренней…
Погрустил и взял я курс на Любавичи
там по Бабелю живут, припеваючи.
Там проснусь и приземлюсь,
но пока лечу — по Шагалу будет всё и по Галичу!