Рабби Элияу Шайн — известный моэль. Он сделал обрезание десяткам тысяч евреев, как восьмидневным младенцам так и взрослым, и в США и в других странах. Когда обрезание приходится делать среди нерелигиозной публики, он устраивает целое представление, так что на первый взгляд может показаться, что он не более чем артист-доктор, но в Краун-Хайтсе Элияу Шайн — раввин в синагоге, которую называют «Штибл Талмидей Хахомим» — «маленькая синагога мудрецов». Из-за того, что зачастую ему приходится поспевать в три разных штата в один день, его организованность и точность стали не менее известны, чем его искусство моэля. Иногда расписание самолетов оказывается таким, что рабби Шайн бывает вынужден остаться на «трапезу заповеди», устраиваемую после обрезания.
Однажды, в Баффало, штат Нью-Йорк, у него оставалось время до вылета, и он остался на трапезу. Мы, естественно, подсели к нему в ожидании историй. Вот что он рассказал:
— Однажды пригласили меня выполнить обряд обрезания в некий городок на Среднем Западе. Евреев там почти нет, а те, что есть — практически ничего не соблюдают. Естественно, по окончании обрезания я предложил всем надеть тфиллин, и согласились все кроме одного пожилого человека. Я пытался убедить его, но получил отказ в довольно резкой форме. Меня это сильно огорчило. Я как бы чувствовал, что мой визит в этот городок не совсем полноценный из-за того, что этот человек не одел тфиллин. Его резкий ответ слышали другие и объяснили мне, что этот человек пережил концентрационный лагерь и с тех пор относится к исполнению заповедей с болезненной неприязнью. Тогда я обратил внимание на номер, вытатуированный у него на руке.
Пришло время мне ехать в аэропорт, и собравшиеся стали решать — кто должен меня подвезти. Решено было, что подвезет меня тот самый человек из концлагеря. Я решил, что это — Божественное провидение, что Всевышний устраивает все так, чтобы я все-таки смог убедить его выполнить заповедь. Мы ехали в машине, он непринужденно разговаривал, а я все больше молчал и судорожно думал, что же может убедить его. Когда мы уже подъезжали к аэропорту, я решился и сказал ему следующее:
«Вы знаете, я заметил у вас лагерный номер на руке. Я хочу вам рассказать историю. Когда Сатмарский ребе приехал навестить своих хасидов в Израиль, вся община была в великой радости. Ребе с нами! Но вот настало время возвращаться в Нью-Йорк. Со слезами хасиды прощались со своим ребе. Один из них горько воскликнул: „Ребе, на кого же вы нас оставляете?!“ „А зачем я вам нужен?“ — вопросом на вопрос ответил ребе. „Ну, как это зачем? — опешил хасид, — благословение давать“. „Я дам вам хороший совет“, — сказал Сатмарский ребе. — „Когда вам понадобится благословение, пойдите с утра к Стене Плача и посмотрите, кто там молится. Если вы увидите кого-нибудь, кто накладывает тфиллин на руку с лагерным номером, смело обращайтесь к нему за благословением: благословение такого человека не хуже моего“.
Так вот Вы могли бы оказать мне величайшую услугу в жизни — сказать благословение на одевание моих тфиллин. Мои тфиллин оказались бы благословенными».
К этому времени мы уже остановились перед входом в аэропорт. Человек из концлагеря посмотрел на меня пронзительным взглядом и закатал рукав...
