Середина XVII столетия для евреев Праги была отмечена преследованиями и погромами, которые проходили не без одобрения короля. И церковные лидеры, и царские министры работали, не покладая рук. Толпы черни, науськанные церковниками, громили еврейские лавки и дома, а чиновники душили еврейское население непомерными налогами, которыми пытались залатать дыры в королевской казне. В ту пору возникло тайное общество — Святое Братство, возглавляемое рабби Элияу, больше известного как рабби Элияу Баал-Шем из Вормса. Членами общества были так называемые нистарим — скрытые праведники, великие мудрецы Торы, постигающие величайшие ее тайны. Они всеми силами радели за благо своих собратьев и не раз приходили им на помощь в трудную минуту. После рабби Элияу Святое Братство возглавил рабби Йоэль Баал-Шем из Замоща. А затем — рабби Адам Баал-Шем из Ропшиц (Ропчице), духовным преемником которого стал рабби Исроэль Баал-Шем-Тов, основоположник хасидского учения...
Сердце рабби Адам Баал-Шема болело, когда он думал о страданиях своих братьев, но найти управу на злодеев было не так-то легко. Король Иосиф I, как и все его предшественники, не питал особой любви к своим еврейским подданным и к тому же был игрушкой в руках министров. А те творили все, что им заблагорассудится — лишь бы побольнее унизить евреев и выкачать из них побольше денег. Ходатайствовать мирным путем не представлялось возможным. И рабби Адам Баал-Шем, мудрец Торы и знаток скрытого ее учения, решил, что помочь сейчас может лишь чудо.
В одну из ночей, когда король Иосиф I мирно спал в своих покоях, рабби Адам Баал-Шем с помощью особых молитв погрузил правителя в глубочайший сон и явил перед ним ночной кошмар.
Королю приснилось, будто монарх соседнего государства пошел на него войной. Враги наносили удар за ударом, королевская армия отступала не в силах противостоять столь мощному натиску. В самый решающий момент король сошелся в рукопашной схватке с вражеским монархом и был повержен на землю. По приказу монарха слуги в спешном порядке приволокли большой железный ящик. Побежденного короля поместили внутрь, а сам ящик прочно заперли.
Ящик был сделан в рост человека и удивительно напоминал обычный гроб. Находиться в нем можно было лишь лежа на спине. На уровне лица, на верхней крышке было проделано узкое окошко, через которое король получал хлеб и воду. Полгода провел он в этой тюрьме не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.
И вот однажды король увидел, как над ним склонился величественного вида еврей. Его лицо украшала борода, а из глаз лился неземной, ангельский свет. Некоторое время он испытующе смотрел на короля, и, наконец, заговорил:
— Желает ли его величество обрести былую свободу и величие?
— О если бы я только мог!.. — простонал король.
— Что я получу в награду, если освобожу его величество?
— Половину моего царства!..
Еврей чуть заметно улыбнулся.
— Мне не нужны ни золото, ни серебро, ни власть. Я лишь хочу, чтобы братьев моих перестали преследовать, а все указы, направленные против них и их имущества, были отменены.
Король с готовностью согласился исполнить эту просьбу и даже поклялся собственной жизнью. Спустя мгновение он был освобожден — исчезла его железная «тюрьма» и сами враги куда-то подевались. Лишь таинственный спаситель по-прежнему находился здесь. Он оказал освобожденному королю должные почести и представился раввином пражской общины, рабби Адамом Баал-Шемом. Затем предложил сесть в карету, которая стояла неподалеку. Лошади тронулись. Путешествие длилось около двух дней. Наконец, показались знакомые ратуши Праги.
«Его величеству, прежде чем войти во дворец, следует привести себя в порядок, — произнес раввин и добавил, — Хотя бы подстричь волосы и умыться».
Король последовал совету своего собеседника, после чего облачился в новые королевские одежды, которые тот ему преподнес.
«Я надеюсь, — сказал раввин, — что наша сделка останется в силе. Его величеству не следует ни на мгновение забывать о том добре, которое я для него совершил. Ведь природа человека такова, что он быстро забывает о пережитых им страданиях. Я поэтому прошу его величество сохранить немного остриженных волос. Пусть они лежат в табакерке, которую король постоянно носит с собой. Это будет служить постоянным напоминанием о нашей встрече…»
Король сделал все, что сказал ему его новый знакомый. Они распрощались, и каждый пошел своей дорогой.
Едва король переступил порог дворца, как тут же проснулся и обнаружил себя лежащим в собственной постели. Внезапный приступ страха охватил его, и он закричал. На крики сбежались слуги. Король приказал зажечь свечи и поспешил одеться.
Молчание слуг и их удивленные взгляды встревожили короля еще больше.
«Где вы все были, пока я находился в плену?» — спросил он. Слуги переглянулись. Неужели их правитель сошел с ума? «Предатели! — закричал король. — Ни один из вас не явился, чтобы спасти меня! Вон отсюда все!»
Убедившись, что он — один, король взял в руки табакерку и осторожно открыл крышку. Внутри лежала прядь волос. На короля вновь нахлынул страх. Сон оказался явью. Тотчас же был отдан приказ доставить в королевский дворец раввина Праги, рабби Адама Баал-Шема.
Вскоре под окнами дворца остановилась знакомая карета. Из нее вышел величественного вида еврей — тот самый, с которым король не так давно расстался.
Рабби Адама Баал-Шема торжественно ввели во дворец, где его с нетерпением ожидал король. «Мой спаситель! — воскликнул король. — Добро пожаловать!» Он лично провел раввина в богато убранный зал и усадил за накрытый стол.
— Мои слуги не верят мне, — произнес король. — Я пытаюсь им доказать, что провел полгода в плену, а они в один голос утверждают, что мне это все приснилось. Вы — единственный очевидец этих страшных событий…
— Ваше величество говорит правду, — почтительно склонил голову раввин. — Но и слуги тоже правы. Позвольте мне все объяснить.
Король не отрываясь смотрел на праведника. Застывшие в почтительном молчании слуги — тоже.
— Очередной указ, направленный против евреев Праги, сослужил его величеству дурную службу, — начал раввин. — На небесах поднялся большой шум. Ангелы-заступники потребовали смерти короля — причем смерти необычной и мучительной. Высший Суд прислушался к их требованию. В ту же самую ночь, когда король уснул, его душа вознеслась к небесным чертогам и была передана силам зла. Они должны были подвергнуть ее мучениям и пыткам за причиненные еврейскому народу страдания. Лишь я заступился за короля и выпросил для него прощение. Я видел, я чувствовал, что он еще способен к раскаянию и обязательно принесет благо своим подданным. Война с врагами, плен, заточение — физические прообразы страданий, которым подверглась душа короля. Двухдневное путешествие в карете до дворца — это обратный путь души в тело его величества. Волосы, которые выросли в течение одной ночи, — свидетельство того, каким бедам подверглась душа короля, находясь во власти ангелов, исполняющих приговор. Однако в знак уважения к его величеству я велел одному из ангелов состричь волосы...
Напряженная тишина стояла в зале. Король закрыл глаза. Невыносимая боль отразилась на его лице, словно он по новой переживал свои страдания. Молчали и слуги, охваченные трепетом и пораженные величием и спокойным достоинством необыкновенного гостя.
«...Его величество, конечно же, помнит о своем обещании, — продолжал праведник и добавил: — Клятва, которую дал король, не может быть нарушена ни при каких обстоятельствах».
Король вышел из оцепенения и немедленно потребовал бумагу и перо. Новый королевский указ, отменяющий все прежние, принесшие столько горя и боли евреям Праги, был скреплен королевской печатью и вступал в силу со дня написания...
Правота слов рабби Адам Баал-Шема о том, что человек быстро забывает о пережитых им страданиях, не замедлила подтвердиться.
Волнения и страхи, вызванные событиями в ту памятную ночь, быстро улеглись. Министры, жаждущие денег и власти, вновь взялись за старое. Вскоре над евреями Праги нависла угроза в виде очередного жестокого постановления, ограничивающего их свободы и права.
Черновик указа необходимо было предоставить на рассмотрение короля. До поры-до времени решили держать это втайне, поскольку знали и помнили об обещании, которое Йосиф I дал раввину.
И вот в зале для приемов собрался весь чиновничий аппарат. Вскоре вошел король. Министры почтительно встали. Встреча началась с обсуждения насущных вопросов. Внезапно, как по команде, министры поднялись, окружили монарха, и один из них протянул ему бумагу. Это был черновик указа. Ничего не подозревающий король начал читать. Затем он поднял голову, глаза его горели гневом. Министры, однако, готовые к этой вспышке ярости, сузили круг. Король без труда разгадал их намерения. Он беспомощно огляделся. Стража была далеко. Выбора не оставалось. В его руке оказалось перо, и вскоре на бумагу легла королевская подпись.
В то же самое мгновение распахнулись массивные двери, и в зал вошел рабби Адам Баал-Шем. Увидев его, министры застыли, словно пораженные громом. Страх охватил их и самого короля. Праведник подошел совсем близко. Они расступились, освобождая ему дорогу. Рабби Адам Баал-Шем взял монарха за руку. «Я должен переговорить с его величеством наедине», — произнес он и на глазах онемевших придворных вывел короля из дворца в огромный королевский сад.
Как только двери за ним закрылись, король вдруг обнаружил, что находится в каком-то совершенно незнакомом месте. Похоже, это был город, но какой именно — он не знал. Попытки разузнать ни к чему не привели. Люди говорили на незнакомом ему языке и не понимали его.
Король медленно шел по городу, то и дело оглядываясь вокруг. Дома, фонари, экипажи, мощенные булыжником мостовые, — все это походило на его родную Прагу, но — не более того. Горожане, занятые своими делами, не обращали на удивленного прохожего ни малейшего внимания. Вскоре король почувствовал усталость и голод. Он вошел в ближайший трактир и увидел накрытые столы. За ними сидели люди, ели, пили вино и веселились. Король подошел к трактирщику и попытался объяснить ему, что он голоден. Тот лишь развел руками и помотал головой. Король обратился к сидящим за столами. Он требовал, просил, умолял, чтобы ему позволили съесть хотя бы кусок хлеба, но люди не понимали его. Измученный и совершенно обессилевший, король вышел на улицу и побрел наугад.
Проходя мимо лавки булочника, король не выдержал. Он бросил на прилавок золотую монету и потянулся за хлебом. Тут же последовал сильный удар по голове. Рассерженный булочник, что-то выкрикивая, вытолкал полубесчувственного короля на улицу.
Он уселся прямо на тротуаре, охватив гудящую голову руками. Не было ни сил, ни желания идти дальше.
«Я могу вам чем-то помочь?» — внезапно услышал король. Он поднял глаза. Человек, задавший вопрос, смотрел с сочувствием. Но главное — он говорил на понятном королю языке! «Я устал и хочу есть», — произнес король и рассказал о том, что уже несколько часов бродит по улицам этого города, но ни одна живая душа не понимает его. Человек слушал, кивая головой, а когда король закончил свой рассказ, произнес: «Мне очень жаль, но я вряд ли смогу вам помочь. Дело в том, что в том месте, где вы находитесь, позволено есть лишь тем, кто прошел обряд обрезания — согласно Торе». «Обряд обрезания?! — вскричал король, поднимаясь на ноги. — Никогда! Да я лучше умру с голоду!» Человек пожал плечами и ушел.
Король еще некоторое время кружил по улицам, пока не оказался в каком-то заброшенном парке. Стемнело. Он улегся на полусгнившую скамейку и забылся тревожным сном.
Проснулся король на рассвете. От голода сводило живот. В горле пересохло. Вдруг король увидел, что неподалеку стоит его вчерашний знакомый. Собрав последние силы, король поднялся со скамейки. Голова закружилась так, что он едва удержался на ногах. «Послушайте, еще немного и я умру. Помогите мне», — сухие губы едва шевелились, язык не слушался.
Взяв твердое обещание, что король пройдет обряд обрезания, человек внезапно исчез и вскоре появился с огромным подносом, уставленным всевозможными блюдами и напитками. Король, позабыв про все на свете, с жадностью набросился на еду.
Отдохнув и набравшись сил, король стал готовиться к вступлению в завет Авраама. Слово надо было держать. На церемонии обрезания присутствовали великие знатоки Торы и самые почетные жители города. После того, как моэль совершил все необходимые действия, состоялась торжественная трапеза. Король стал полноправным членом еврейской общины.
Прошли дни, недели, месяцы. Новая жизнь пришлась королю по душе. Он усердно изучал Тору, постигая ее тайны, и добился немалых успехов в ее изучении. Один из богатых горожан в поисках подходящего жениха для своей дочери остановил свой выбор на новообращенном. Сыграли свадьбу, и вскоре у короля родился первенец. Затем, через год жена родила ему второго сына, а еще через год — третьего. Бывший король вместе со своей супругой, скромной и набожной женщиной, воспитывал своих детей в духе Торы и, когда они подросли, нанял для них лучших учителей. Так, в любви и согласии прошло семь лет.
Однажды, прогуливаясь по берегу реки, король увидел, как все трое его сыновей играют возле воды. Берег был скалистый, крутой, и встревоженный король поспешил к мальчикам. Вдруг на его глазах старший сын упал в воду. Набежавшая волна накрыла его с головой и унесла от берега. Мальчик беспомощно барахтался в воде, не в силах даже позвать на помощь. Средний сын бросился ему на помощь, но сделать ничего не успел. Его тоже увлекло от берега бурной волной. На помощь братьям поспешил младший сын и тотчас же утонул. Мгновение спустя на берегу появилась мать. Увидев, что дети тонут, она побежала, на самом краю берега споткнулась о камень, упала в воду и больше не смогла выбраться.
Сцена была настолько ужасной, что ошеломленный король не мог поверить собственным глазам. Он стоял, парализованный страхом и беспомощностью. Лишиться в течение нескольких мгновений семьи — троих детей и жены — это было похоже на какой-то дурной сон. Такого не может быть! В припадке безумия король схватился за голову и из его горла вырвался крик отчаяния …
…И тотчас же он оказался в своем саду. Вокруг стояли обеспокоенные министры и слуги. Встревоженные криком и видом короля (седая длинная борода украшала его лицо) они подняли на ноги всю дворцовую охрану. Король огляделся, и лицо его запылало гневом. «Где вы все были?! — вскричал он. — Почему не спасли мою жену и моих детей?!», — и не в силах больше сдерживать слезы он зарыдал.
Взволнованные министры попытались успокоить монарха: «Но ее величество и их высочества находятся во дворце. С ними все в порядке». «Вы смеетесь надо мной?! — закричал король. — Они утонули на моих глазах, а вы говорите, что с ними все в порядке?!» Министры молчали, не решаясь испытывать королевский гнев. И тогда король рассказал обо всем, что с ним случилось. И о странном городе, где никто не понимал его языка, и об обряде обрезания, которому подвергся, чтобы не умереть с голода, и о дальнейшей своей судьбе. «Семь лет мы прожили вместе, — вновь заплакал король, — семь счастливых лет! И вдруг, в одно мгновенье!..»
«Но ваше величество, — осторожно возразил один из министров, — прошло всего два часа с тех пор, как раввин вывел вас с сад…»
И в этот момент все увидели, что неподалеку, в тени деревьев стоит рабби Адам Баал-Шем. Он спокойно следил за происходящим и как будто ждал, когда на него обратят внимание. Молчал король, молчали слуги.
«Да, — нарушил тишину праведник, — действительно, прошло всего два часа. Но для его величества они растянулись на семь лет. Все, что произошло за этот период, я показал исключительно для того, чтобы продемонстрировать свои возможности».
«В моих силах, — продолжал рабби Адам Баал-Шем, — стереть вас всех с лица земли. Свыше, однако, предопределено, что мой народ должен еще довольно долго жить в изгнании, нести на себе ярмо бедствий и находиться под властью чужих правителей. И ничего сейчас нельзя поделать, чтобы ускорить конец наших страданий». «Но если вы хотите жить, — голос праведника зазвучал громче и тверже, — не отягощайте нашу боль!..» Страх охватил короля и всю его свиту. Ясно и четко каждый вспомнил о первом сне короля и о клятве, которую он дал.
Рабби Адам Баал-Шем подошел к королю и прикоснулся пальцами к его щеке. Вся Тора, которую изучил монарх, мгновенно была им забыта. Исчезла и борода. Придворные наблюдали за действиями праведника, не проронив ни звука. Опомнившись, король велел принести бумагу и чернила. Вскоре подписанный им до этого указ была аннулирован…
Рабби Исроэль Баал-Шем-Тов, рассказывая эту историю своим ученикам, неизменно добавлял: «То, что рабби Адам сделал первый раз, посредством сна, я тоже мог бы сделать. Но заставить короля прожить семь лет иной жизни наяву, при этом уместив их в два часа, — это великое чудо, непостижимое разумом!..»
