Тьму палкой не разгонишь. Утверждение это общеизвестное и в доказательствах поэтому не нуждается. Смешно, согласитесь, оказавшись в кромешной тьме, бороться с ней посредством приемов самообороны. Успеха не будет, даже если владеешь ими в совершенстве.
Тонкая и хрупкая спичка в такие мгновения — самое лучшее и самое надежное оружие. Вспыхивает крохотное пламя — и нет больше тьмы!..
У пятого Любавичского Ребе Шолом-Довбера спросили однажды: «Кто такой хасид?» «Хасид — это фонарщик, — ответил Ребе, — который идет по темным улицам, держа в руке факел. Он знает, что пламени его факела недостаточно, и поэтому подходит к каждому фонарю, чтобы зажечь его». «А если фонарь находится в пустыне?» «Он должен отправиться в пустыню и зажечь его, — сказал Ребе. — Когда он зажжет там огонь, даже пустыня устыдится собственной пустоты и безжизненности». «А если фонарь находится в море?» — последовал вопрос. «Тогда он должен войти в воду и плыть к фонарю».
...Еврейский календарь построен удивительным образом. Есть в нем месяцы, насыщенные праздничными датами, есть месяцы спокойного, пассивного служения, есть и печальные, лишенные праздников. Но находятся они между собой в уникальной гармонии, взаимодополняя друг друга и структурой своей, и событиями, в них отраженными.
Так, например, прошедший Кислев, самый яркий месяц календаря, расположен по соседству с Теветом, что выглядит парадоксально. Праздников этот месяц вроде бы лишен, погодой не балует, словом, никакой радости в себе не несет. Но это лишь — на поверхностный взгляд.
Хасидизм учит нас смотреть на мир открыто, а не исподлобья, выискивать крупицы добра даже в нерадостных событиях. Для этого не нужно обладать особым талантом или сверхъестественными способностями. Для этого нужно лишь приучить себя видеть добро и свет во всем. То есть, по мудрому замечанию Ребе — стать фонарщиком. Чтобы, не ограничиваясь диаметром персонального кружка света, делиться огнем собственного факела. Ведь уникальное свойство огня в том, что даже перебросив свое пламя на другой фитиль, он не убывает. И месяц Кислев наглядно демонстрирует нам это правило последней своей неделей, на которую приходится праздник Ханука.
Каждый день мы зажигаем свечи ханукального светильника, увеличивая их число. Куда логичнее, скажем, было бы уменьшать количество огней — ведь праздник — то идет на убыль. Но нет. Мы зажигаем свечи до тех пор, пока не за светят ярким, ровным пламенем все восемь. И этот ханукальный аккорд звучит настолько мощно, что мрачный Тевет волей — неволей подхватывает его, освещая и согревая пламенем огней Меноры свои первые дни. А затем, подобно фонарщику, он зажигает от своего факела и другие фитили. И при ярком их свете видим мы, что дни Тевета, по своей сути, не такие уж безрадостные. Есть, оказывается, и в Тевете события торжественного масштаба. Здесь и праздник книг (хасидский день победы), и день Алтер Ребе, основоположника хасидизма ХАБАД, и дни рождения двух великих еврейских женщин — ребецин Штерны-Сары (супруги пятого Любавичского Ребе Шолом-Довбера и матери рабби Йосеф-Ицхака Шнеерсона, Предыдущего Ребе) и ребецин Ханы (матери нынешнего Любавичского Ребе Короля Мошиаха). Словом, света хватает.
Что ж… Давайте отложим в сторону оружие, которое бессильно перед тьмой, — будь это шипастая булава, восточные единоборства, штык-нож или ракетная установка — и просто возьмем в руки горящий факел. Или хотя бы — спичку. И рассеется тьма, и увидим мы — сколько еще потухших фонарей по всей земле ждут своих фонарщиков…
