В приведенных выше выдержках из Талмуда, как и во всех законах Торы, их толкование по учению хасидизма базируется на глубоком разборе материала по совершенно другому принципу, чем в Открытом Законе. В наиболее сложных Открытых законах (относительно болезни, жертвоприношений, найденных утерь и т.д.) материальная сущность того, вокруг чего вращаются все сложные и абстрактные теории, ощутима.
Поэтому теории и принципы, ведущие к окончательному решению вопроса, относительно доступны пониманию. Иначе обстоит дело, когда те же самые вопросы разбираются с точки зрения хасидизма (отсутствие воздействия «хохма», вызывающее появления «нега»; подчинение человеческих сил и чувств в законе о жертвоприношениях; нахождение утерянного „талита“ и т. д.). В этом случае центральная точка, сам разбираемый вопрос является нематериальным, а это затрудняет его понимание.
«Законы», вокруг которых вращаются теории хасидизма, — духовного характера; подобно этому носят характер абстракции также и объяснения, примеры и аналогии, касающиеся этих «законов». Например, параллель (см. выше гл. 12), проведенная между Хохма и Бина, показывает, что когда материя — «бина» — берет верх над формой — «хохма», получается в результате «нега», болезнь противопоставляемая «онег», усладе. Когда воздействия ядра — «хохма» — больше, чем распространенность — «бина», получается «онег», услада. Хотя «бина» имеет свое достоинство (это то состояние, когда сущность вопроса охватывается полнее, чем при «хохма»), однако широкий разбор вопроса со многими объяснениями, характерный для «бина», материализирует мысль.
Интеллектуальное блаженство ощущается всего больше именно тогда, когда радиация «хохма» больше, чем распространенность «бина».
Почему это так? Дело в том, что «хохма» называется «айн», ничто; проявление «хохма» вообще, не только вначале в виде вспышки, происходит в виде «точки». Блаженство в «хохма», блаженство от интеллектуального творчества, лежит в его силе абстракции. «Бина» — это «йеш», бытие. Оно проявляется в общем своей широтой и распространенностью подобно бурной реке, разливающейся в длину и ширину, своими иллюстрациями и пояснениями. В начале своего проявления, до формулировки и материализации мысли, «бина» приходится описывать как состояние экспансии. Блаженство «бина» лежит в способности конкретизации, в отличие от силы «хохма» абстрагировать.
Эти обе интеллектуальные силы являются в своих функциях парентальными, порождающими эмоциональные атрибуты; рождение и появление эмоций возможно только под воздействием интеллекта. «Хвалят человека (евр. „иш“) по мере разума его» (Мишлей 12:8). «Иш» обозначает человека эмоций; «хвалят» имеет в виду откровение. Проявление эмоций происходит соответственно порождающему их интеллекту. Родители воспитывают и обучают своих детей, соответственно чему дети развиваются. Эмоции, «плод» интеллекта, развиваются согласно интеллекту. Каковым проявляет себя интеллект (направление, которое он дает эмоциям), таковыми будут эти эмоции.
Когда интеллект воздействует на эмоции нормальным образом, т.е., когда «хохма» и «бина» находятся в надлежащей пропорции и взаимно дополняют друг друга, тогда порождаемые ими эмоции безупречны. Когда влияние интеллекта не упорядочено и не системно, эмоции соответственно также несовершенны. Из-за неуравновешенности интеллекта могут быть различные степени такого несовершенства в зависимости от того, доминирует ли непропорционально «хохма» или «бина».
Это иллюстрирует собою подход хасидизма к трактовке закона о заразной болезни. Такой метод интерпретации применяется ко всем вопросам Открытого Закона. Закон о жертвах становится учением о подчинении и приближении человеческих сил и чувств к Божественному; законы о находках толкуются как служба очистки материи. Даже сами объяснения и иллюстрации, применяемые в хасидизме, настолько абстрактны и нематериальны, что они выше пределов сферы человеческого интеллекта.