Что касается фотографий Ребе Короля Мошиаха, то было время, когда желающим сфотографировать Ребе следовало получить на это специальное разрешение.
В первые годы после приезда в США (с 1941 г.) Ребе принимал участие в различных официальных мероприятиях ХАБАДа, включая свадьбы хасидов, на которых присутствовал фотограф. Но все это время Ребе уклонялся от того, чтобы его фотографировали, а также выражал свое недовольство этим. На многих фотографиях того периода мы видим, как Ребе закрывает рукой лицо или отворачивается в сторону. Всё это продолжалось до принятия руководства ХАБАДом, как написано в одном из дневников за 27 Менахем-Ава 5710 г.: «Когда Ребе ШЛИТА читал просьбы об искуплении души на месте упокоения Ребе РАЯЦа, кто-то начал фотографировать его. Ребе услышал звуки затвора фотоаппарата и он сделал знак прекратить; он поднял воротник пальто и закрыл свое лицо».
В 5711 году впервые была опубликована официальная фотография Ребе — она была единственной, которую впоследствии использовали все организации ХАБАДа и газеты в США, Израиле и других странах. Эта фотография была снята во время свадьбы 30 Швата и её выбрал среди других сам Ребе.
Когда в Израиле была выпущена брошюра с дорожной молитвой, р. Ходаков написал р. Эфраиму Вольфу так: «Что касается фотографии Ребе — удивительно, что не нашли более подходящей фотографии. И на будущее имейте в виду, что перед публикацией фотографии Ребе в любом месте следует просить его разрешение на использование этой фотографии».
Со временем, официальные фотографии Ребе менялись по указанию Ребе. В 1970 г. один из хасидов в Лондоне выпустил альбом о ХАБАДе, в котором были две ранее не публиковавшиеся фотографии Ребе. Ребе отредактировал этот альбом и добавил указание: «Замените мои фотографии» и р. Ходаков отправил этому хасиду официальную фотографию, которая была разрешена ранее дня публикаций...
Наступило время, когда Ребе разрешил фотографировать его на свадьбах после просьбы фотографа, которого звали Гарри (Цви-Реувен) Трейнер. Во время учёбы в йешиве, Трейнер фотографировал в качестве хобби, но когда он выиграл в лотерею новый фотоаппарат, то начал заниматься этим профессионально. Ни одно еврейское мероприятие не обходилось без него. Фотоаппараты в то время были без вспышки, поэтому проводящиеся в залах свадьбы никто не снимал; жених и невеста спешили сфотографироваться сразу после свадебной церемонии, а потом спешили в зал.
В начале 50-х был выпущен фотоаппарат со вспышкой и Трейнер сразу приобрел его и сразу стал очень популярным фотографом, которого все стали приглашать на свадьбы и другие мероприятия. Практически, все еврейские свадьбы в то время были сняты им. Каждую фотографию он продавал за 8 центов, но это не приносило ему большой прибыли, и он начал жаловаться, что многие главы хасидских дворов не желают фотографироваться.
Тогда Ребе разрешил ему фотографировать себя на свадьбах, но предупредил, чтобы фотографий было не очень много. Один раз он сфотографировал Ребе во время выступления. Хасиды начали просить его продолжать и он сделал ещё две фотографии. Хасиды не успокаивались. Но только он собрался снять четвертую, как Ребе сделал паузу в своем выступлении и сказал: «Мне кажется, что трёх будет достаточно».
Через какое-то время Ребе начал появляться только на свадебных церемониях возле «770» и из секретариата поступило указание фотографу — делать только один снимок. Вскоре Гарри пожаловался, что одной фотографии недостаточно, и получил разрешение делать три снимка.
Во время хасидских застолий обычно не делали фотографий, только скрыто, поэтому их так мало. Только во время застолья 10 Швата 1970 г. Ребе разрешил присутствовать официальному фотографу. Это был Ицхак Броз (приехаваший в Израиль из России), который сделал 120 снимков. Когда Ребе узнан об этом, он сказал: «Я думал, что он сделает два или три снимка, а не сто двадцать».
Нужно отметить, что Ребе разрешил фотографировать людям, которые делали это для заработка, но в остальных случаях он наложил запрет. Также в праздничные будни (Суккот и Песах) Ребе делал замечания людям, которые фотографировали его, и советовал им спросить раввина, можно ли делать снимки в такие дни.
В дневнике за 5738 г. упоминается, как в первый день праздничных будней Суккот перед вечерней молитвой Ребе вдруг устремил взгляд на одну из сторон синагоги, указал пальцем на стоящего там с фотоаппаратом человека и спросил (на идиш): «Он уже закончил сегодня учить ХИТАТ?» Тот человек не понял и Ребе дал указание кому-то из хасидов спросить его. Человек ответил, что обычно он учит каждый день, но этот раз он ещё не сделал этого. Ребе задал этот же вопрос ещё двоим людям, стоящим рядом. Один из них поспешил скрыться, а второй ответил отрицательно. Тогда Ребе сказал: «Что важнее: фотографировать в синагоге или учить ХИТАТ?» Ребе попросил объяснить им это на английском, после чего отвернулся и начал вечернюю молитву. Когда после молитвы присутствующие начали как обычно петь, Ребе не поддержал их и его лицо было серьезным (было видно, что он ещё не закончил молитву). В тот же день человек, который фотографировал, написал Ребе записку с извинениями, на что Ребе ответил, что упомянет его имя на месте упокоения Ребе РАЯЦа.
Через несколько лет, во время хасидского застолья 20 Мар-Хешвана 1984 г. Ребе резко выступил против тех, кто фотографирует в праздничные будни (см. «Итваадует» 5744 г., том 1, стр. 486):
Когда наступили праздничные будни, во время которых проводятся хасидские застолья, он использовал это время для того, чтобы сделать ещё несколько фотографий! Я не знаю, слышал ли он то, о чем шла речь на хасидском застолье, так как он был «занят» установкой фотоаппарата и смотрел по сторонам, обратили ли присутствовавшие внимание, что он сделал больше всех снимков!.. Не нужно быть раввином, чтобы знать постановление в «Кицур Шулхан Арух» о запрете выполнять работу в праздничные будни, кроме тех вещей, которые которые не терпят отлагательства и неисполнение которых грозит крупными убытками... Но, несмотря на это, никто не подошёл к нему — даже присутствующие здесь раввины — чтобы сделать ему замечание!..
В том же выступлении Ребе подчеркнул, что есть разница, когда человек занимается съёмками для заработка или для распространения хасидизма. И тем людям, которые фотографировали для своего заработка, Ребе не делал замечания — даже в праздничные будни.
Есть известная фотография Ребе, где он входит в сукку с книгой РАМБАМа в руке. Ее снял Шуки Лерер в праздничные будни Суккот. Перед этим, Ребе спросил через секретаря, есть ли у него разрешение от раввина снимать в эти дни, и получив положительный ответ разрешил ему продолжать съёмки.
Однажды в 50-е годы Гершон Шустерман, который тогда учился в школе, фотографировал Ребе возле «770». Ребе подошёл к нему и поинтересовался, доволен ли им учитель, а потом спросил: «Разве хасидизм для тебя это коллекционирование снимков и фотографирование?» После этого Ребе попросил позвать директора школы и сказал, чтобы тот забрал фотоаппарат у ребенка, а на следующий день устроил бы ему экзамен. Если сдаст хорошо — получит фотоаппарат обратно. На следующий день ребенок получил свою камеру обратно, так как успешно прошел экзамен.
Был ещё случай, когда Ребе спросил хасида-фотографа, учил ли он в этот день Тору. Рав Леви-Ицхак Фрайдин, который стоял неподалеку, сказал Ребе: «Он в порядке». Но Ребе возразил ему: «Я же сам видел, как он разговаривал во время чтения Торы».
Таких случаев было десятки...
Но иногда Ребе не просто разрешал себя фотографировать, но и специально позировал. Так было во время визита премьер-министра Менахема Бегина в 1977 году.
