Вопрос: Верно ли, что все сказанное свидетельствует о пользе, даже необходимости анализировать и обсуждать естественнонаучные результаты в свете мировоззрения Торы, а не просто отмахиваться от этих результатов?
Ответ: Бесспорно, что полезно и необходимо объяснить, как научные данные согласуются с Торой, ибо есть люди, которые нуждаются в таком объяснении, это может избавить их от сомнений и тревог. Например, в Торе и Талмуде есть целый ряд упоминаний о связи длины окружности с диаметром, и обычно в этих случаях принимается, что длина окружности равна трем диаметрам. Нелепо было бы предположить, что составителям Талмуда было неизвестно число «пи». Ведь они производили весьма тонкие и точные астрономические вычисления, связанные с составлением календаря. Наконец, достаточно вспомнить, что они жили на много веков позже Архимеда и других нееврейских ученых, в произведениях которых число «пи» многократно упоминается и используется. Ясно, что в указанных случаях приводится просто округленное до целого числа значение. Есть, однако, пример, когда говорится о круглом бассейне, поперечник которого был равен 10 локтям, а периметр 30 локтям. Казалось бы, тут периметр, даже при округлении до целого, должен был быть указан равным 31 локтю. Но разгадка заключается в том, что в действительности окружность равнялась точно 30 локтям, а поперечник составлял менее 10 локтей, а приводится округленное до целых чисел его значение, то есть десять.
Аналогично можно разобраться в приводимом РАМБАМом соотношении размеров Солнца и Земли, если учесть протуберанцы (об этом уже писалось) . Таких примеров множество.
Наиболее же общий ответ, касающийся места науки в связи с Торой, состоит вот в чем.
Все, что создано Б-гом, — благо, все создано во имя святости. Даже атомная бомба — благо. Весь вопрос, как ее использовать — например, для добычи полезных ископаемых или для исполнения замыслов, подобных замыслам Гитлера. Ясно, что, поскольку наука существует, то и она — благо, и ее высшее назначение — служить Б-жественному. Это отлично продемонстрировал РАМБАМ. Его «Яд а-хазака» гораздо возвышеннее и важнее огромного научно-философского произведения «Морэ невухим». Однако поскольку РАМБАМ обладал гениальными способностями и энциклопедическими познаниями также в философии и светских науках, он счел необходимым и их употребить для утверждения Б-жественного.
Этим он возвысил науку и философию, заставив их служить высшим целям.
Можно сказать, что хотя заповеди — незавуалированная воля Б-га и смысл и содержание их чисто духовные, исполнению их предшествует подготовка в сфере телесного. Возьмем, например, заповедь о тфиллин. Казалось бы, раз Б-г заповедал надевать их по утрам, можно было бы ожидать, что в нужное время Б-г ниспошлет тфиллин. Но нет, ремесленник должен изготовить корпуса, ремни и пергамент, писец должен написать на пергаменте соответствующие выдержки из Пятикнижия, а еврей, которому нужны тфиллин, должен купить их, истратив деньги, в которые вложен труд.
Или другой пример — этрог, над которым произносят благословение во все дни праздника Суккот. Казалось бы, придет утро первого дня Суккот, и Б-г даст этрог. Но нет, еврей должен заранее, еще до наступления праздника затратить время и силы на поиски самого лучшего — без изъяна и порока — этрога и деньги на покупку его.
Итак, исполнению заповеди предшествует подготовка в сфере телесного. В этой связи можно сказать, что объяснение сведений, получаемых наукой о природе, о мире с позиции мировоззрения, основанного на Торе, может явиться для некоторых евреев подготовкой в сфере телесного, материального к принятию на себя власти Торы и заповедей.
Показательно в этой связи, что РАМБАМ начинает свое главное произведение — «Яд а-хазака» («Мишнэ Тора»), являющееся по существу первым сводом еврейского закона — с книги о науке. В этой книге он показывает, как и до каких пределов можно осознать, понять и познать Творца посредством разума. Учитывая сказанное выше, можно охарактеризовать эту книгу РАМБАМа как подготовку в сфере телесного к изучению заповедей, законам, которым посвящены последующие его книги.
Итак, все в этом телесном мире, как и все в духовных сферах, оживляется Торой, а также может и должно быть использовано для более глубокого понимания Торы и приобщения к ней. Весьма опасно и вредно видеть в Торе нечто отрешенное и отдаленное от мирского и повседневной жизни.
Утверждать, что Тора — это нечто идеальное в том смысле, что из нее нельзя извлечь практических указаний к действию в повседневной жизни и что повседневная жизнь не учит нас лучше понимать Тору, — значит пытаться принизить Тору, исказить ее смысл и значение.
