Сижу как-то вечером в своем кабинете, перебираю бумаги, их столько за день накапливается, как будто все они хотят отвлечь меня от Торы. Сара зашла тихо, как команчи на охоте, неслышно ступая по толстому персидскому ковру — подарку царя Авимелеха. А у меня сразу замигала красная лампочка безопасности и я поднял голову. Сара была явно чем-то озабочена и даже не улыбалась. «Абраша, — начала она мягко (значит что-то будет нужно), — пропал брат и не знаю где искать. На мобильном не отвечает, смс-ки не читает, что-то случилось, прошу узнай у своих ангелов, они же у тебя вездесущие».
Я нажимаю кнопку селектора и вызываю по громкой связи своего командира спецназа. «Где у нас Лот, у меня Сара Арановна строго спрашивает?» — задаю вопрос командиру и незаметно показываю в видеокамеру большим пальцем в сторону жены, ну чтобы проникся мой командир. А он мне в камеру жестами показывает взять трубку в руки. Я снимаю трубку и слышу доклад: «Лот в пещере с двумя дочерьми, дверь в пещеру заперта и заблокирована, и вот уже два дня слышны пьяные крики и старинный русский гимн — „Шумел камыш…“. Мои бойцы стоят в карауле на всякий…»
М-да, ситуейшн… Что сказать Саре, она не переживет этого. И опять же, это моя семья… Я от злости бросил трубку и поднял глаза на Сару. Сказать, что Сара читает по моим глазам — это ничего не сказать. Она даже читает то, что я ещё подумаю только завтра. Сара привстала на стуле, лицо было в гневе: «Мне нужен твой джип, пару бойцов и большой острый нож». «Сара все понимаю, но нож-то зачем?»
«Абраша, я много наслышана о мужской солидарности, но прошу не вмешивайся, мой брат еще узнает твердую руку старшей сестры», — и все это было сказано настолько железным тоном, что даже я не нашелся чем ответить. Вскоре Сара вернулась не в лучшем настроении, и даже не пожелала со мной разговаривать, а только процедила сквозь зубы: «Ваша, млин, солидарность до добра не доведет». При этом метнула нож в мой резной дубовый шкаф так ловко, как будто служила в спецназе много лет.
Прошел год, Сара вот-вот родит, она уже лежит в спальне, не может двигаться, только стонет и держит меня за руку, да так крепко, что руки у обоих посинели. Вдруг она громко вскрикнула: «Абраша, кто роды принимать будет, ты подумал?» Я не успел и слова сказать, как командир спецназа вырос у меня за спиной, как всегда неожиданно, с пониманием кивнул мне и шепнул: «Сейчас всё будет». В дверях так же неожиданно появились бойцы, несущие докторские саквояжи, как у Чехова, всё необходимое медицинское оборудование и вежливо приглашающие кого-то войти. Я просто обомлел, в дверях появился слегка обескураженный… Маймонид, собственной персоной.
«Ну ребята, вы даете», — восхищенно присвистнул я. Моисей Маймонид непонимающе озирался, пока не остановил взгляд на мне и всплеснул руками: «Боже, сам Авраам бен Терах, не могу глазам поверить, вы ли это? Значит Сара уже вот-вот?» Он подошел к Саре, проверил пульс и начал подключать приборы. На приборах сразу засветилось-запрыгало-замелькало здоровье моей дорогой жены. «Отлично, отлично, — потирая руки, улыбался Маймонид, — всё прекрасно, состояние здоровья просто, как у юной девушки, можно отправлять в космос. Все будет хорошо, голубушка, не волнуйтесь, родим богатыря».
Я достал свидетельство о рождении — оно было в рамочке и в стекле, но стекло было настолько закопченным от огненных букв, что текст уже не читался. Я вынул документ, потрогал буквы и опять обжег пальцы, вот же ёлки, они по-прежнему горели жарким огнем, но бумага была как новой, очень странно, подумал я и вернул документ в папку. Юридически я уже был готов стать отцом.
Сарины стоны усиливались, доктор колдовал над ней, говоря всякие слова шепотом, я уже не мог слышать крики жены и выскочил в коридор, весь мокрый от волнения, как оно будет? Все-таки первые роды, а ей уже девяносто. Опять неожиданно, как из стены, вышел командир спецназа и мне шепотом: «Звонил Хозяин, справлялся как Сара? Я сказал, что все хорошо и с нами сам доктор Маймонид. Хозяин нас похвалил за инициативу, а вам дал благословение на благополучные роды». Я сразу успокоился и сел, коленки дрожали, со лба капал пот.
Вдруг — резкий детский крик, вот оно, чудо из чудес, из какой-то маленькой капельки появляется человечек, вот никак не могу этого понять и наверное никогда не пойму. Как описал это мой любимый Жванецкий: «Одно неосторожное движение и вы — отец».
В нашем случае всё было спланировано самим Хозяином, но чудо не перестало быть чудом, хоть я и видел многих младенцев, удивление не проходило. А ведь потом из этого человечка вырастает большой дядя с самым верхним образованием и дипломом уважаемого московского ВУЗа, который умно сморщит лоб и скажет: «Какие чудеса, проснитесь, их уже давно нет, науке давно всё известно, открыто и доказано.» И что ему возразишь, если он ничего не хочет видеть?
Я прижал к себе этот маленький комочек по имени Ицхак, он верещал, как и положено новорожденному, но я слышал только Божественную музыку и мне сразу стало так хорошо и спокойно. Слезы радости сами стекали по усам и бороде маленьким ручейком, а я ходил по коридору и качал и качал малыша. Меня окликнули и вернули к Саре. Оказывается ребеночку надо было перекусить после трудных родов, а я уже с ним побывал в Райском саду и нам там так пели птички, что мой комочек сразу успокоился и уснул у меня на груди.
Я нехотя вернул его маме. Мне хотелось держать его на груди долго-долго и оберегать от всех бурь и ураганов этого мира. Он держал меня крепко за шею и сопел во сне, причмокивая губами, а я просто не мог оторвать от него глаз. Малыш рос быстро. Мы с ним учились целый день, осваивали Тору, Талмуд, Танию, память у него была блестящая, он схватывал трудные места в Талмуде просто на лету, а Танию трактовал так просто, как будто сам её написал.
Однажды вечером, уложив Ицхака спать (как и положено папе, сказать с сыном «Шма»), я сидел с своем кабинете и смотрел израильские новости — как Буш Клинтонович Обама ибн Нимрод диктовал где и что строить в Иерусалиме. Я был возмущен до глубины души, значит Хозяин Всей Вселенной подарил мне для моих потомков всю замечательную Землю Израиля, а какие-то твердолобые политики спокойно её раздаривают и еще радостно восклицают: «А всё зависит от Белого Дома… Как там они скажут». Ну не идиотская ли это казуистика? Почему нас никто не спросил что и как строить в Вашингтоне? Понятно, что я сижу злой и на Америку и тем более, на старшего сына Ишмаэля, зачинщика всех этих бед.
Тут тихо заходит Сара и шепотом мне: «Абраша, дорогой, я хочу с тобой серьезно поговорить». Я выключил телевизор и развернулся к Саре: «Да, дорогая, что случилось?» Сара подошла вплотную, положила руки мне на плечи и глядя мне в глаза сверху вниз, начала мягко: «Я знаю как ты любишь Ишмаэля, это твой первый сын. Но не он унаследует тебе — вспомни, это слова Хозяина, не мои. Я устала от него и от его мамаши, от её злобных взглядов и недобрых усмешек. А Ишмаэль не отходит от компьютера сутками и лазит по таким сайтам, что тебе лучше и не знать. На этих сайтах роль самой шикарной и нарядной одежды играет бикини, так что ты уже можешь представить себе детали. Все компьютерные игры у него со стрельбой и убийствами, ты только посмотри каким стеклянным становится его взгляд, когда он с яростью жмет на гашетку, с криками: „Аллах акбар!“. Он уже не раз пугал учеников нашей школы пластиковым пистолетом. Дальше больше — он научился у твоих бойцов делать взрывчатку, сделал себе пояс и с ним бегает за Ицхаком с криками: „Скоро грянет джихад“, и эти совершенно идиотские вопросы про семьдесят девственниц, я уже не могу все это слышать, ты должен им обоим указать на дверь, чтобы духа их в моем доме не было».
Ну что ж, я получил четкие инструкции выселить из дома сына Ишмаэля с его мамашей, мебелью и кошерной посудой, вместе с обещанием и благословением Хозяина, что он размножится в великий народ (если бы я тогда знал во что всё это выльется…). А чтобы они не бедствовали, я передал ему во владение 3 наших лучших нефтяных компании — Объединенные Арабские Эмираты, Саудовскую Аравию и Кувейт и отправил его подальше от моей семьи.
Но я извлек урок на будущее — у Ишмаэля можно поучиться преданности вере, чего не будет хватать моим потомкам… к великому сожалению…
