Раввин Аарон-Элиэзер Цейтлин, благословенной памяти, удостоился быть в группе посланников, которые по поручению Ребе Короля Мошиаха приехали в Цфат наладить там еврейскую жизнь. В тот момент в Цфате ещё не было ни хабадских детских садиков, ни школ. Даже синагоги нормальной не было! Всё пришлось начинать с чистого листа.
Рав Цейтлин лично совершал обход каждого дома и каждой квартиры в Цфате и прилежащих поселений уговоривая родителей записать своих детей в открывающиеся хабадские садики. Для нормальной работы садиков необходимы были деньги и немалые. И вот рав Цейтлин отправился в Нью-Йорк, чтобы организовать там кампанию по сбору средств.
Было решено устроить большой праздничный ужин в честь начала кампании. Рав Цейтлин не стал дожидаться назначенной даты, а отправился в Нью-Йорк на два месяца раньше, чтобы подготовить всё как следует. Необходимо было организовать подходящий зал, кейтеринг на самом высоком уровне, музыку, уважаемых лекторов. Необходимо было отпечатать праздничные приглашения и заранее разослать их адресатам. Короче, работы — непочатый край!
Естественно, возникало много вопросов. И как только возникал очередной вопрос, р. Цейтлин немедленно обращался за советом к Ребе. Ребе Король Мошиах всё это держал под своим контролем и оказывал постоянную духовную поддержку. Ребе также оказал и материальную помощь, передав организаторам 40$.
Однажды вечером, когда р. Цейтлин находился у себя в кабинете, неожиданно зазвонил телефон. На проводе был секретарь Ребе — р. Гронер. Рав Гронер попросил рава Цейтлина немедленно прийти в «770», чтобы передать ему что-то от Ребе. Рав Цейтлин очень удивился, потому что не спрашивал у Ребе ничего в этот день и не ждал никаких ответов. Но всё равно он немедленно отправился в «770».
В секретариате р. Цейтлина уже ожидали и передали ему пакет. В пакете находилась бутылка водки, которую Ребе открыл и добавил в неё немного вина. Также там находилась пачка из 50-ти однодолларовых купюр и записка. Записка была очень странной: «Прилагается моё участие в праздничной трапезе: пятьдесят долларов и кувшин спиртного». Причём 50 долларов Ребе обозначил не цифрой и не словом, а ивритской буквой «нун», которая соответствует этому числу. И ещё: Ребе обозначил «нун» не одной буквой, а именно написал словом — как она произносится (не נ, а נון). И ещё одна странность: зачем бутылку водки Ребе назвал «кувшином» (на иврите «канкан»)? Да и вообще, Ребе ведь уже передал своё участие посредством 40 долларов! Так почему же он решил ещё раз поучаствовать? И ещё одна немаловажная деталь: до этого момента, Ребе никогда не передавал водку в качестве своего участия в подобных мероприятиях. Короче, вопросов было много, но хасиды не привыкли переспрашивать Ребе. И поэтому р. Цейтлин положил этот пакет глубоко в карман пальто и отправился по своим делам в надежде, что рано или поздно получит ответ на все свои вопросы.
На часах было 9 вечера. Рав Цейтлин шёл по тёмным улицам Краун-Хайтс. Неожиданно возле него остановился автомобиль, в котором рав увидел своего шурина – р. Гринвальда. Завязалась дружеская беседа: рав Цейтлин стоял на тротуаре, а его шурин сидел в машине.
Вдруг в спину р. Цейтлина упёрлось что-то твёрдое и голос на английском языке угрожающе произнёс: «Кошелёк или жизнь!» Рав Цейтлин застыл на месте! Скосив голову в сторону, он увидел, что возле него стоит огромный негр и сжимает в руке пистолет! И на улице больше никого! Некого позвать на помощь! Первая мысль, которая пронеслась в голове у раввина, что негр сейчас вытащит и присвоит себе столь дорогой пакет, с долларами от Ребе! Но как ему помешать?
Рав Гринвальд оценив ситуацию, нажал на газ и на сигнал, в надежде, что шум мотора и сигнала отпугнут негра и он убежит. Но негр не испугался! Он направил пистолет в сторону автомобиля и выстрелил в рава Гринвальда! Тот надавил на газ и автомобиль сорвался с места, оставив р. Цейтлина один на один с негром. Негр же видимо потерял терпение. Он направил пистолет в сторону р. Цейтлина и, выстрелив в него в упор, сбежал с места преступления.
Рав Цейтлин был в шоке от всего происходящего. Он видел, что негр выстрелил в него и знал, что он должен быть ранен. Но боли он не чувствовал и поэтому решил, что негр его убил и что он уже на Небесах. Но ущипнув себя несколько раз, рав понял, что он живой! А вторым чудом было то, что негр его даже не ранил!
И тут подоспела полицейская машина, а вместе с ней и р. Гринвальд, которого, как оказалось, негр ранил в руку. Но слава Всевышнему, пуля прошла навылет, не задев нервных окончаний.
История очень быстро разнеслась по всему району. Обещание р. Цейтлина на праздничном вечере рассказать обо всём подробно собрало в зале огромное количество народу. На вечер также пришёл и секретарь Ребе — рав Гронер.
Получив слово, рав Гронер поднялся на трибуну и произнёс следующее: «В Талмуде в трактате „Брахот“ рассказывается, что если кто-то видит во сне букву „нун“ — это значит, что вскоре с ним приключится чудо». Посредством этого рассказа из Талмуда рав Гронер объяснил необычное содержание записки, которую получил от Ребе р. Цейтлин: Ребе специально указал количество купюр прописью «нун», так как в этом слове буква «нун»» встречается дважды. По той же причине Ребе вместо «бутылка водки» написал «кувшин» (канкан), потому что в этом ивритском слове, тоже дважды упоминается буква «нун». То есть Ребе всё предвидел заранее и специально благословил р. Цейтлина и р. Гринвальда, чтобы с ними приключилось не просто чудо, а чудо расчудесное!
