«Я — ребенок Ребе», — ошеломил меня неожиданным признанием Неория-Одиэль Басун, директор религиозной школы-интерната в Кфар-Зейтим. «Хотя внешне я не хабадник, но горячо люблю Ребе и хасидизм», — добавил он. Позже я связался с его отцом, Эфраимом, и вот что он рассказал:
— Я был одним из первых бойцов, проникших в Ливан во время войны 1982-го г. Было очень тяжело. В рукопашных схватках с террористами ООП полегло немало моих товарищей, но я чудом уцелел и стал приближаться к Б-гу, осознавая, что остался жив вопреки всякой логике. После войны я жил в Рамле и там много чему научился от молодого посланника Ребе по имени Хаим Тополь. Он познакомил меня со всеми основами иудаизма.
Прошло пять лет, я женился. Понимая необходимость заселения евреями Иудеи и Самарии, первые годы после свадьбы мы принимали участие в создании поселений, в частности поселения Цофим, где я был ответственным за обеспечение безопасности. Позже мы переехали в центр страны.
В те дни я близко познакомился с двумя святыми праведниками: р. Элазаром Абухацирой и р. Ицхаком Кадури, был вхож в их дом и видел явные чудеса, но каждый раз, когда просил благословить нас детьми, они молчали. Мы обращались к врачам, но и те не могли помочь. Настроение было нерадостным.
Однажды мне приснился сон: я стоял у входа в огромный зал, где шло хасидское застолье за длинными столами. В какой-то момент зашел хасид с тачкой сладкой выпечки и поставил на каждый стол по полной тарелке. Я приблизился, чтобы взять себе тоже, но обнаружил, что уже все съели, мне ничего не оставили... Я горько заплакал... Тут я увидел сцену, на которой сидел праведного вида еврей и держал речь. Он посмотрел на меня пронзающим и вместе с тем любящим взором и подозвал к себе. Только когда я приблизился к нему, до меня дошло, что это Любавичский Ребе. В прошлом я неоднократно писал ему, но не удостаивался ответа, а вот теперь во сне он дал мне булочку со своего стола и просит произнести благословение перед едой. Благословив, я сразу проснулся.
По прошествии нескольких часов я решил лететь в «Севен севенти». Я даже не знал, что сказать Ребе: рассказать ли об этом сне, или сразу попросить благословение на детей? Это был 1991 год. Мы прибыли в Нью-Йорк незадолго до праздника Шавуот и взяли такси до Истерн-Парквей. Мы никого не знали и стали выяснять у встречных хабадников, где здесь «гостевой дом». Через несколько минут одна приятная женщина предложила остановиться у нее. Она отложила дела, ради которых вышла, отвела нас к себе домой, освободила для нас комнату.
Утром 10 Сивана наша хозяйка сообщила, что сегодня все прибывшие в «770» гости могут встретиться с Ребе. Мы очень обрадовались и встали в длинную очередь. Жена любит фотографировать, и мы решили, что я пройду первым и она снимет меня с Ребе.
Оказавшись перед Ребе, я не смог вымолвить ни слова. Кто не пережил этого, не поймет. Взгляд Ребе проникал прямо в душу, было ощущение, что он читает тебя, как открытую книгу. Он дал мне два доллара, широко улыбнулся и сказал с ашкеназским произношением: «Сыновья в скором будущем». Это недвусмысленное обещание поразило меня. Откуда Ребе меня знает, откуда ему известно, что я именно об этом хотел попросить?
Мы жили около «770» около трех недель, за это время я получил из рук Ребе еще шесть долларов. Теперь я уже набрался храбрости и просил благословение на покупку дома, еще благословение для брата жены найти работу и т.д. Все благословения сбылись чудесным образом.
Что вам еще сказать? Через несколько дней после возвращения в Израиль жена почувствовала, что беременна. Праведник постановляет, а Всевышний выполняет. Весть о чуде распространилась молниеносно. Наш первенец Неория удостоился, что его сандаком был р. Ицхак Кадури. Потом у нас родился еще сын, Авраам-Орэль, и благословение Ребе на сыновей сбылось полностью. Позже родились еще две дочки.
