СБП. Дни Мошиаха! 18 Адара II 5784 г., пятый день недели Цав | 2024-03-28 10:34

Человек из Аушвица

Несколько такси, забитые пассажирами, уже пронеслись мимо нас — ночью в Манхеттене таксисты обычно не сидят без дела. Наконец возле нас притормозил желтый «Форд» со светящейся рекламой сигарет на крыше.

2814 (0) мин.
Циппора Лерман Перевод:Эли Элкин

Далеко за полночь мы стояли на Седьмой Авеню и ловили такси. Вокруг нас кипел, бурлил ярко освещенный Манхеттен.

Мы — это две мои подруги и я. Только что закончился благотворительный вечер, устроенный одной солидной еврейской организацией, и мы возвращались домой, в Кроун-Хайтс.

Несколько такси, забитые пассажирами, уже пронеслись мимо нас — ночью в Манхеттене таксисты обычно не сидят без дела. Наконец возле нас притормозил желтый «Форд» со светящейся рекламой сигарет на крыше. Плавно опустилось боковое стекло: «Куда едем?» Мы уселись, и машина тронулась с места.

«Вы — еврейки, верно?» — спросил водитель, нещадно корежа английский своим тяжелым акцентом. Вести беседу с незнакомцем не очень хотелось. Я кивнула и машинально бросила взгляд на его карточку. «Вильям Гутман», было написано там. «Гутман, — подумала я, — и акцент... Русский, наверное, или израильтянин...» — и спросила вслух: «А вы — еврей?» Он, заметив, куда я смотрю, улыбнулся: «По-вашему, с фамилией Гутман я могу быть индусом или итальянцем?» Его прямота слегка смутила меня. «Откуда вы?» — спросила я, предполагая Россию или Марокко. «Из Аушвица», — коротко произнес он.

В салоне повисла тишина. За окнами мелькали огни. Мы выехали на мост. Под нами черной бездной раскинулся ночной Гудзон.

«...Мы жили в Будапеште. Мне было четыре года, когда за нами пришли. Родителей я не помню — они погибли в лагере. О братьях и сестрах ничего не знаю — может быть, есть, а может быть — и нет. Как я выжил тогда — понятия не имею. Видно, Б-г хранил меня. Когда кончилась война, домом мне стал сиротский приют. В Америке оказался благодаря „Красному Кресту“. Один — ни близких, ни друзей. Жизнь свою строил сам. Чтобы выжить, работал где угодно и кем угодно. А когда сел за руль, понял: это — мое. Так я стал таксистом. Потом женился на израильтянке...»

Он умолк, осторожно обогнал громыхающий пустой трейлер и уверенно утвердился на свободной полосе.

«...Мы — евреи, и этого не скрываем. Хотя не сказал бы, что соблюдающие. Видите, — он похлопал ладонью по голове, — на мне даже кипы нет. Но я верю в Б-га — и никто меня не убедит, что Его нет!..»

«У вас есть дети?» — спросила я. «Сын, — лицо его расплылось в улыбке, — учится на врача. Через два месяца заканчивает. Я ведь и работаю, как каторжный, чтобы только он мог учиться». «Похоже, вам это не слишком в тягость». «Я хочу, чтоб он стал человеком. И добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило. Б-г помогает нам, я это вижу».

Некоторое время мы продолжали ехать молча. Трудно было поверить: светский еврей, который к тому же прошел лагерь смерти, оставив там родителей, доволен своей судьбой и верит в Б-га!

«А вы — не иначе как из ХАБАДа?» — вдруг спросил он меня. Я кивнула и подумала: «Сейчас он упомянет Ребе». «Я хорошо знаю ХАБАД. Я видел вашего Ребе. У меня даже есть доллар от него. Скажу честно, лучше вашего Ребе нет никого во всем мире. Когда я был у него, он дал мне доллар и сказал, что нужно верить в Б-га, Он обязательно пошлет удачу мне и моему сыну, и благословил меня. И теперь я вижу, как исполняется его благословение. С этим долларом я не расстанусь никогда, даже если это будет мой последний доллар...»

Небоскребы Манхеттена уже давно сменились однотипными многоэтажками Бруклина. Замелькали знакомые названия улиц. Мы подъезжали к Кроун-Хайтсу.

«Кстати, ваш Ребе — из Венгрии, — сказал водитель, мельком глянув в мою сторону. — Вы знали об этом?»

Я хотела уже возразить, но в последний момент передумала. В конце концов, кому сейчас нужна моя осведомленность? Для венгерского еврея Ребе — из Венгрии. Для бразильского — из Бразилии. Для французского — из Франции. Ребе — всегда с тем евреем, в глаза которого он смотрит.

«...Я — нерелигиозный, и жена моя, и сын, — продолжал водитель, — но когда Ребе слег с сердцем, моя Рути каждый день звонила и справлялась о его здоровье...»

Мы подъехали к «Севен Севенти», расплатились, не жалея «чаевых», и пожелали водителю удачи. «Слава Б-гу, с этим проблем нет, — засмеялся он. — Доллар вашего Ребе приносит мне ее постоянно». Желтый «Форд» рванул с места и вскоре исчез из виду, увозя нерелигиозного еврея из Аушвица с удивительной судьбой и твердой верой в Б-га...

Опубликовано: 21.05.2007 Комментарии: 0 Поддержите сайт
Читайте еще:
Ошибка в тексте? Выделите ее и
нажмите Ctrl + Enter