Дорогие подруги! На сегодняшний момент я занята сбором, переводами и интервью в работе над проектом по указанию Ребе «Источник счастья», брошюрой «Между нами, женщинами». Я по-прежнему ожидаю ваши истории и рассказы. В брошюру войдут также и исторические свидетельства. Предлагаю вам заглянуть в мою «мастерскую» и познакомиться с одной из чудесных историй, которые с Божьей помощью войдут в сборник.
До октябрьской революции 1917 года, в Киеве были сотни синагог и десятки микв, которые обслуживали многочисленное еврейское население. Всего это уже не существовало в мое время, за исключением синагоги на Щековитской улице, недалеко от нашего дома, и пару небольших штиблах (небольшие дома молитвы). Я не знаю, как шли дела в этих штиблах — наша «большая» синагога в будни насчитывала от силы миньян из десяти мужчин, и всего лишь около пятидесяти в Шаббос. Большинство посетителей составляли пожилые люди. Молодежь предпочитала не рисковать своим присутствием в синагоге.
Что касается микв, то поскольку они не являлись особыми туристическими достопримечательностями, то Сталин приказал всех их закрыть.
Однако в Киеве, не смотря на это, мой Татте (отец на идиш) не собирался так просто сдаваться коммунистам.
Так как наша квартира находилась в подвале, мы вырыли яму под столом, по размеру, достаточному для кошерной миквы. Мы покрыли внутренние стены водоупорным цементом и из него же сделали люк. И миква была готова к наполнению.
Заполнить микву по правилам Галахи, могло бы быть проблемой где угодно, только не в России, где снег лежит большую часть года. Все, что нам оставалось сделать, — это заполнить мешки снегом, а затем высыпать его в микву. Как только снег таял, наша миква становилась идеально кошерной. Разумеется, вода в ней была ледяная. Мы нашли способ опускать в воду самовар, полный раскаленных углей. Этот метод хоть и не сильно согревал, все же улучшал температуру воды.
Бывало женщина, преодолев на поезде расстояние в сотни километров, приезжала только ради того, чтобы окунуться в микву, и, как нарочно, именно в тот день, когда наш самовар не работал. Вам бы не поверилось, чтобы кто-то отважился погрузиться в ледяную воду с головой, да еще посреди русской зимы, но эти женщины окунались.
Моя Мама говорила, что «Если женщина погружается в лед, ее детям не придется гореть в огне Геинома».
Люк от миквы был тяжелым, его нужно было с силой тянуть за железное кольцо, которое Татте прикрепил к крышке. Мама всегда давала честь открыть этот люк той женщине, которая пришла окунуться. Когда та наклонялась, чтобы ухватиться за это кольцо, Мама говорила короткую речь из глубины своего сердца, что всегда было характерно для нее:
«Дочь еврейского народа, это железное кольцо на самом деле — звено к золотой цепи, что соединяет тебя и меня с нашими святыми Матерями — Сарой, Ривкой, Рахелью и Леей — и со всеми благочестивыми женщинами в каждом поколении. Помни! Цепь крепка, пока крепко в ней каждое звено. Если, не дай Б-г, звено разорвется, то испортится вся цепь, с начала и до конца. Так что ухватись покрепче, это звено твое, и гордись тем, что ты поддерживаешь золотую цепь святости, что сохраняет свою целостность уже на протяжении четырех тысяч лет».
