СБП. Дни Мошиаха! 9 Адара II 5784 г., третий день недели Ваикра | 2024-03-19 03:32

Мосты, ведущие в противоположные направления

Использование в данной паре нигуним приема аллюзии даёт нам подсказку: мост между мирами возможно строить, будучи крепко связанными с Ребе. Ребе — связующее звено между духом и материей, и связь с ним позволяет нам держать баланс, по мере необходимости, курсируя между ними, как в ту, так и в другую сторону.

1913 (8) мин.

Однажды, я задалась вопросом о причине сходства двух, казалось бы, на первый взгляд, совершенно разных нигуним: «Ах ле Элоким» и «Ло амут». Они, скорее всего, созданы в разные годы, имеют непохожее строение, стиль и даже язык словесного текста. Об их родстве не сказано ни в одном из известных источников информации. Тем не менее, сходство интонаций слышно невооружённым ухом.

Как известно, когда речь идёт о нигуним, нет ничего случайного. Что же стоит за этим сходством? Какие дополнительные смыслы можно узнать, сравнив два этих похожих и одновременно непохожих нигуна? Что нового открывает для нас факт музыкального родства двух нигуним по сравнению с тем, если бы мы анализировали их по одному?

Первый вопрос, который напрашивается в ходе «парного» анализа — вопрос хронологии. Какой из двух текстов является «оригиналом», а какой — «римейком». Вопрос сложный ввиду отсутствия конкретной информации.

Так, нигун «Ах ле Элоким» известен нам как один из любимых нигуним Ребе РАЯЦа. В «Сефер нигуней ХАБАД» о нем написано, что Ребе РАЯЦ часто открывал им свои фарбренгены. Так же какое-то время делал и Ребе Король Мошиах.

Есть также информация о том, что наш Ребе несколько раз включал этот нигун в так называемый «порядок нигуним» — серию нигунов-визитных карточек каждого из глав ХАБАДа, исполняемую в дни больших праздников. И в этой цепочке нигуним «Ах ле Элоким» был представлен нашим Ребе как нигун Цемах-Цедека (это на три поколения раньше, чем Ребе РАЯЦ! Шестой Ребе проводил свои фарбренгены в середине прошлого века, а третий жил на сто лет раньше!). То есть, документальные биографические источники не дают нам сколько-нибудь конкретных временных ориентиров возникновения данного нигуна.

Не лучше обстоят дела и с датировкой «Ло амут». Второе название этого нигуна — «Дунай». Как известно, Дунай — это название реки в Центральной и Восточной Европе. Название, в еврейской музыкальной традиции совсем не случайное. Есть целая жанровая группа нигуним с названием «Дунай», или в которых это слово вплетается в, так сказать, «текст», чередуясь с «ай-диридай»)) Почему Дунай?

Традиция повествует, что на живописных берегах этой реки располагались пастухи со стадами и пели свои радующие сердце напевы. Таким образом, «Дунай» — скорее, отсылка не к географии, а к образу уединения, созерцания, гармонии души с природой.

Когда же хронологически возникли нигуним типа «Дунай»?

С одной стороны, идея постижения Б-га и себя через природу — ровесница самого иудаизма (вспомним наших праотцов и родоначальников 12 колен, сознательно избиравших пастушество как образ жизни, позволяющий уделять много времени размышлениям на лоне природы!) Конечно, дальнейшая судьба нашего народа вносила свои коррективы в выбор сфер деятельности его представителей. Тем не менее, мудрецы и праведники всегда находили время для единения с природой. Особенно, это касается сторонников хасидского движения. Известный биографический факт: Баал-Шем-Тов с детства проводил много времени в лесах, молясь и восхваляя Творца. Ему же легенда предписывает историю «выкупа» пастушеской мелодии, которая, по его мнению, звучала ещё в Храме и «ушла в изгнание» вместе с еврейским народом», попав «в плен» к иноверцам.

Следовательно, история пастушеских напевов уходит корнями в глубокую древность.

Что касается конкретно напевов с берегов Дуная, сначала это действительно были заимствованные мелодии, которые особо пришлись по сердцу хасидам и праведникам за глубокий сосредоточенный внутренний настрой. Со временем, они научились сочинять авторские мелодии «в стиле»: в медленном темпе, в свободно текущем времени, не скованном жёсткими рамками танца или шага, с обилием украшающих мелодию мелких деталей, грустных, погружающих в атмосферу, медитативных и берущих за душу. Пик создания таких авторских «пасторальных» нигуним приходится на долю хасидов 4-го и 5-го глав ХАБАДа — людей, вполне далёких от природы, жителей местечек и даже крупных городов, по профессии совсем не пастухов, а шойхетов и даже, говоря современным языком, бизнесменов.

Что касается конкретно «Ло амут», он по свои музыкальным характеристикам вообще не относится к жанровой разновидности «пастушеских» нигуним. По звучанию он похож на народную песню славянского происхождения (возможно, стилизованную, но, скорее, заимствованную). В нем слышится четкое деление на куплеты, простота мелодии, энергичный маршевый ритм. Тем не менее, он носит подзаголовок «нигун — Дунай». Также, слово «Дунай» звучит в завершении каждой фразы нигуна. Какое отношение в данном случае имеет упоминание реки, учитывая изложенное выше?

Помимо «пасторальной» символики, «Дунай» отсылает нас к известной хасидской притче. Во время войны царь со своей армией подошёл к берегу реки Дунай. В том месте, где остановилась армия, не оказалось моста. Однако, перейти реку — было стратегически важным заданием. Тогда солдаты, не долго думая, стали бросаться в воду. Они образовали «живой мост», по которому государь и остальная армия смогли переправиться на другой берег и продолжить путь. Солдаты понимали, что могут утонуть, но, не раздумывая, жертвовали собой ради высшей цели.

Этой притче посвящен отдельный нигун. Однако, идея самопожертвования в ней настолько сильна, что отпечаталась в самом названии «Дунай», которое теперь ассоциируется не только с пастухами и природой, но и с притчей о доблестных солдатах.

Поскольку, нигун «Ло амут» совсем не звучит как пастушеский, слово «Дунай» в данном случае усиливает контекст, связанный с притчей. Давайте, узнаем, получила ли эта идея воплощение в музыкальном тексте?

Ключ к разгадке кроется, прежде всего, в самом повторе слова «Дунай». Она, как бы, дополняет каждую фразу в конце до цельности. Мы можем проследить, изучая разные нигуним, что подобный прием (когда различные музыкальные фразы имеют общее завершение) означает идею единства, общую цель, взаимопомощь. Идею того, что мы цельны и целостны только в единстве и взаимодополнении друг с другом и с Источником наших душ. С другой стороны, повторяемость одной и той же фразы, чередующейся с разными эпизодами, напоминает рондо, круг. А круг в еврейской традиции, как известно, символизирует траур (отсюда обычай в дни траура — личного, или общественного, как 9 Ава — есть круглую пищу). Сочетание смыслов единства и траура рождает идею самопожертвования, отказа от своего я в пользу общего блага (как в истории с солдатами и переправой через реку).

Повтор фразы «Дунай» также образует виртуальный «мост» от фразы к фразе, устанавливает связь между ними, что является буквальной иллюстрацией образа, который данная фраза в себе несёт.

«Мостом» в широком смысле является и общее строение всего нигуна. Он представляет собой 4 куплета, каждый из которых повторяется в виде последовательности текстов на 3 языках. Собственно, это перевод одних и тех же строк из гл. №118 книги псалмов со святого языка на идиш и русский. Последовательность языков здесь — нисходящая, если рассматривать языки с точки зрения их «святости» в еврейской традиции: от возвышенного до бытового. У Ребе есть беседа, посвященная использованию в нигуним текстов на «нееврейских» языках, где говорится о том, что это делается для наиболее глубокого проникновения смысла в самую «плоть», «материю», чтобы идея нигуна не оставалась в сфере умозрительного, а «до мозга костей» внедрилась в человека, доходя до уровня физических действий. Таким образом, языковая «лестница» в нигуне «Ло амут» — также своеобразный мост: от души к телу, от высших сфер к практическим действиям. Это нигун о самопожертвовании, не остающемся в мире красивых образов, а реализованном в материальности.

Обратимся к словесному тексту (17-20): «Не умру я, но буду жить и возвещать о деяниях Б-га. Карал меня Б-г, покарал, но смерти не предал меня. Отворите мне врата правды, я войду в них, буду Б-га благодарить. Это врата Б-га — праведники войдут в них».

«Не умру я, но буду жить». Это тоже тема самопожертвования. По своей природе человеческая душа стремится подняться к своему Источнику, где ей было так хорошо до спуска в материальный мир. В простом человеческом понимании, выход души из тела есть смерть. Однако, у Б-га другие планы: человек как душа в теле создан, чтобы превратить мир материи в жилище Всевышнего. Поэтому, душа, против своей воли («ибо не по своей воле ты живёшь») отрывается от бесконечного блаженства духовных миров, где она пребывала в наслаждении божественностью, спускается в тело и начинает работу. В этом и заключается ее самопожертвование: не умру, но буду жить, буду «хвалить Б-га», то есть, раскрывать Его существование там, где о нем никто не знал и не слышал. Идея же «моста» выражена в нисходящей цепочке языков, на которых текст псалма излагается в нигуне. Как уже было сказано, это мост от разума к действию, от абстракции к материи. Мост, по которому идея переходит к воплощению, мост, по которому «Царь» переходит с берега на берег: из возвышенных духовных миров в материальность. И каждый из нас призван быть «солдатом», обеспечивающим возможность этого перехода, потому что, нет других «мостов», соединяющих эти берега, кроме человека, его души и тела.

Вернёмся теперь к нигуну «Ах ле Элоким». Каково его строение? Отражает ли он темы самопожертвования и моста-перехода? Как эти темы раскрыты и поданы в музыкальном и словесном текстах?

Нигун «Ах ле Элоким», как было сказано, датирован, самое раннее, эпохой Цемах-Цедека, что в теории хронологически на поколение раньше предположительного времени возникновения нигуна «Ло амут» (эпоха 4-5 глав ХАБАДа). Но, если мы отставим в сторону сухие факты и обратимся к самой музыке, «Ах ле Элоким» воспринимается на слух как более «молодой», современный, поздний и сложносочиненный. Опять-таки, мы не располагаем точными данными относительно происхождения и истории создания. Но, «Ло амут» звучит как народная песня, а «Ах ле Элоким» — как авторское произведение. В отличие от «Ло амут» с его песенно-куплетным строением, «Ах ле Элоким» представляет собой более сложную композицию.

Нигун состоит из двух частей. Начало первой части звучит лирично за счёт триолей, которые сглаживают четкий маршевый ритм, знакомый нам по «Ло амут». Окончание ее представляет собой ни что иное, как вторую половину музыкальной фразы куплета из «Ло амут» (соответствующую там словам «хочу я Б-га похвалить», «только смерти мне не давай» и т.д.). Начало же второй части «Ах ле Элоким» — это первая половина того же куплета из «Ло амут» (см. «Не хочу умирать, хочу я жить», «карай меня, Б-г, сколько Ты хочешь» и тд). Завершается эта часть так же, как и первая: второй фразой из куплета «Ло амут».

Сделаем некоторые предварительные наблюдения и выводы:

1. Мы видим, что музыкальный текст нигуна «Ах ле Элоким» (не считая небольшого лирического начала) построен, фактически, на материале нигуна «Ло амут», как бы «разрезанного на куски» и изложенного в обратном порядке. Далее. Между этими фрагментами есть одинаковые на протяжении всего нигуна мини-вставки, подобно «присказке» «Дунай» в «Ло амут», только несколько иные по мелодике и без слов. Это, не считая того, что обе части нигуна имеют одинаковое завершение. То есть, делаем ещё два наблюдения:

2. В нигуне «Ах ле Элоким» усилена идея самопожертвования (помним: рондо плюс одинаковое завершение фраз, траур, потеря, плюс единство целей).

3. Также, здесь ещё больше подчёркнута тема «моста». Фактически, здесь музыкальный материал нигуна «Ло амут» разделен на фрагменты, между которыми наведены новые связи, образующие качественно иную цельность.

Об идее моста в связи с данным нигуном говорил и особо любящий его Ребе РАЯЦ: «Мелодии его подобны мосту, переносящему человека из материальности и светскости в атмосферу возвышенности и святости». Неслучайно, именно его Ребе использовал как вступление к большинству своих хасидских застолий, цель которых и заключается в том, чтобы перенести участников из будней в святость. Ребе отметил функцию данного нигуна как мост, а мы убеждаемся в точности его определения, исходя из анализа музыкальных параметров.

Что касается словесного текста, здесь, в отличие от «Ло амут», он практически отсутствует. Слова из псалмов (62:6-7): «Только на Всесильного уповай, душа моя, ибо на Него надежда моя! Только Он — твердыня моя и спасение мое. Он убежище мое: не пошатнусь» появляются в кульминации нигуна (начало второй части, одна из самых высоких точек в диапазоне). В нигуне, как бы, происходит процесс формирования мысли, идеи, которая формулируется словами в самом ярком моменте нигуна, вслед за чем идёт возврат к прежнему состоянию, переживанию без слов, в одних лишь музыкальных звуках. Это тоже своего рода мост: от мелодии без текста — к мысли, изложенной вербально, и обратно. Такой «духовный маршрут» напоминает описание особого состояния, свойственного праведникам, и называемого «двекут» — присоединения души к Источнику. В подобном состоянии, например, Алтер Ребе в экстазе произнес ставшую знаменитой фразу: «Не хочу Твоего рая, не хочу Твоего будущего мира, хочу только Тебя одного!» (что, в общем, соответствует идее использованной здесь цитаты из псалмов: только в Тебе надежда, опора и спасение моей души. Это пребывание в состоянии полного слияния и единства с Б-гом, которое способна выразить лишь музыка, и только в момент наивысшего экстаза и наслаждения прорываются слова, формулирующие его в более конкретном, чётком вербальном варианте.

Хочу особо остановиться на том факте, что в нигуне «Ах ле Элоким» музыкальный материал расположен как бы в обратном порядке по сравнению с нигуном «Ло амут». Обратный он и в тексте. По удивительной «случайности» использованная здесь цитата из псалмов «Ах ле Элоким» завершается словами «Ло эмот» (не пошатнусь), что пишется и звучит практически, как «Ло амут» — начало первого из анализируемой нами пары нигуним.

Интересен также и такой момент. В нигуне «Ах ле Элоким», несмотря на наличие и усиление идей самопожертвования и моста, отсутствует отсылка к «Дунай». Напомню, что «Дунай» — это аллюзия на притчу о солдатах, образовавших своими телами живой мост ради успешного проведения царем военной операции. Здесь же отсутствие фразы-попевки «Дунай» красноречиво говорит об уходе от телесности. Если в «Ло амут» общее направление движения было сверху вниз, от мысли к действию, то в «Ах ле Элоким» — наоборот: снизу вверх, от будней к святости. В первом случае задача моста и перехода — воплотить идею самопожертвования в материальном действии. Здесь же задача иная: оторваться от материи и слиться с высшим Источником в полном единстве. Это иная разновидность самопожертвования, когда душа движется не сверху вниз, для построения жилища Б-гу в нижнем из миров («не по своей воле ты живёшь»), а наоборот: когда нужно отложить все свои земные привязанности и погрузиться в наслаждение божественным. Об этом говорит и взаимно обратный порядок музыкального и словесного текста обоих нигуним. Оба они — мосты, ведущие в противоположные направления. Один говорит о самопожертвовании души, которая откладывает в сторону свое наслаждение и саморазвитие ради преобразования материи. Другой повествует о самопожертвовании тела, откладывающего в сторону свои интересы и не препятствующего душе наслаждаться Создателем.

Показательно, к слову, что нигун «Ло амут» создан хасидами из известного города Невель, о которых в хасидской литературе говорится, что они — «служащие Всевышнего». Термин «служащий» означает тяжёлую работу в молитве и формировании хороших душевных качеств. Вот и созданный ими нигун описывает процесс дисциплины души, подчинения ее воле Творца в противовес собственным импульсивным порывам.

Нигун же «Ах ле Элоким» — это визитная карточка глав ХАБАДа. И в данном случае, не столь принципиально, относится ли он к третьему Ребе, или шестому. Задача любого Ребе — приподнять человека, погрязшего в буднях, и приблизить его к духовности, и именно этой задаче служит указанный нигун.

Итак, в процессе беседы о нигуним «Ло амут» и «Ах ле Элоким» выяснилось, что не столь важно, какой из них был создан ранее, а какой является «римейком». Оба эти нигуна раскрывают идею самопожертвования как моста для объединения материи и духовности, только, образно говоря, строители этих мостов смотрят друг на друга с разных берегов. Поэтому, оба нигуна основаны на одном и том же музыкальном материале, изложенном в обратном порядке.

Эти нигуним воплощают базовую пару хасидских понятий «рцо» ( от слов «желание» и «бег» ) и «шов» (от ивритского — возвращение), в которой первый термин означает желание души выйти из ограничений тела и слиться с Источником, а второй — подчинение ее высшей воле и возвращение для работы в нижнем мире.

В качестве послесловия хочу обратить внимание на присутствующий в данной паре нигуним художественный прием аллюзии. Аллюзия — это намек. Когда мы слышим один из двух этих нигуним, мы поневоле вспоминаем и второй, поскольку их интонационное сходство прочно закрепляет в сознании и памяти неразрывную связь между ними. Тем не менее, это не прямое цитирование с буквальным повтором одного текста в другом, мы имеем дело с двумя самостоятельными текстами.

В хабадской музыкальной традиции такой прием олицетворяет важный хасидский постулат — «иткашрут» (связь с Ребе). Аналогия прямая: хасид — это аллюзия на Ребе. Мы видим хасида, и подразумеваем, «чей» он. Связь хасида и Ребе сущностна. Но проявляется она исключительно через внешнее сходство, схожесть «одежд»: хасид изучает слова Торы, сказанные Ребе, старается совершать поступки, на которые указывает ему Ребе, даже просто буквально носит сюртук и шляпу «как у Ребе». При этом, хасид — не буквальная копия Ребе, не его клон, не робот, созданный «по образу и подобию». Настоящий хасид — самостоятельная личность, обладающая собственной инициативой, без которой невозможно реализовать свое предназначение в мире, даже под руководством и направлением наставника.

Использование в данной паре нигуним приема аллюзии даёт нам подсказку: мост между мирами возможно строить, будучи крепко связанными с Ребе. Ребе — связующее звено между духом и материей, и связь с ним позволяет нам держать баланс, по мере необходимости, курсируя между ними, как в ту, так и в другую сторону.

Опубликовано: 01.07.2020 Комментарии: 8 Поддержите сайт
Читайте еще:
Ошибка в тексте? Выделите ее и
нажмите Ctrl + Enter