1. «Покой нам только снится»
В одном из своих писем Баал-Шем-Тов описывает необычное путешествие своей души. В Рош а-Шана 5507 года во время молитвы святая душа основателя хасидизма поднималась ступень за ступенью в высшие миры, пока не достигла обиталища души самого Мошиаха. И там, во дворце Мошиаха состоялся исторически важный диалог.
— Когда придет господин? — спросил р. Исраэль.
— Когда твои источники распространятся наружу! — ответил Мошиах.
С этого момента распространение хасидизма (а именно он подразумевался под «источниками») приняло судьбоносный для человечества характер. Это была «официальная» заявка о прямой взаимосвязи между раскрытием внутренней Торы и будущим Освобождением.
Относительно недавно, на пороге завершения этой работы, появился напев («нигун»), иллюстрирующий в звуках описанный выше диалог. Раньше мелодию этого нигуна пели иерусалимские ортодоксальные евреи. Его текст выражал надежду на постройку Храма. Со временем, на эту же мелодию положили краткий словесный пересказ упомянутой выше беседы Баал-Шем-Това с Мошиахом, и в таком виде нигун получил признание и популярность в ХАБАДе. Его энергичность, напор, радость и тематика в целом вошли в резонанс с главной целью и идеей ХАБАДа — Мошиах сейчас!
2. «Я знаю? Город будет?»
Первый вопрос, который возникает после знакомства с историей нигуна: почему именно эта мелодия была выбрана неизвестным автором в качестве звуковой иллюстрации данной темы? Чтобы ответить на него, давайте послушаем нигун и попробуем проследить, какими музыкальными средствами удается воссоздать картину диалога Баал-Шем-Това с Мошиахом?
Нигун «Эйматай кати мар» звучит как энергичный танец. Он состоит из трёх частей.
Звуки мелодии первой части — неустойчивые ступени лада. То есть, мелодия звучит бодро и напористо, но с вопросительной интонацией. Энергию звучанию добавляют восходящее направление движения, танцевальный ритм и повторы звуков. Создаётся практически видимая картина того, как душа Баал-Шем-Това поднималась «со ступени на ступень» с твердым намерением добраться до цели и получить необходимую информацию и как она «стучала во все двери» в требованиях «Мошиаха сейчас». При этом, окончание каждой музыкальной фразы «повисает вопросом», не достигая конечной цели. В этой музыке не слышно покоя и удовлетворения.
Между первой и второй частью есть интересный эпизод: наконец, слышится ладово-устойчивый звук, который настойчиво повторяется. С одной стороны, это обычная звукоимитация «стука в дверь». С другой стороны, мы не раз встречались с подобным приемом в других нигуним (самый известный из них — «Лехатхила арибер»), в которых он был не «общим местом«»», а важным смысловым фрагментом. Так, в упомянутом нигуне Ребе МААРАШ во время звучания похожего отрывка хасиды поют «Эйн, цвей, драй, фир». И это не просто отсчёт повторяющихся звуков, а перечисление количества миров (как известно из хасидских источников, их 4: Ацилут, Брия, Йецира, Асия). И фрагмент в целом символизирует Творение и так называемый Внутренний Свет, который оно в состоянии принять, осознать, почувствовать. В этом контексте банальное повторение одного звука четырежды ощущается как «заземление». Как будто, душа Баал-Шем-Това, добравшись до дворца Мошиаха, не только пытается «достучаться», но и стремится заземлить, закрепить состояние его присутствия рядом, притянуть его свет через все духовные миры в наш, материальный, в Его «жилище в нижних мирах». Иными словами, в этом коротком отрывке раскрывается цель духовного путешествия Баал-Шем-Това — ускорить Освобождение.
Во второй части начинается собственно диалог. С этого момента, в нигуне к музыкальному тексту подключается словесный. Мы знаем из слов Ребе ШЛИТА, что нигун со словами уступает по уровню нигуну без слов. Вербальный текст ограничивает свободу образного мышления своими конкретными рамками. В данном же случае появление слов не понижает статус мелодии, а конкретизирует ее послание. Продолжается процесс «заземления». Душа Баал-Шем-Това обретает голос и дар речи. Она не просто поднимается по ступеням духовных миров, не просто стучится во все двери и устраивает штурм на небесах. Она вступает в контакт с душой того, кого еврейский народ ждёт веками и тысячелетиями, и задаёт ей совершенно конкретный вопрос, связанный не с высокими материями (а именно в них погружена вся атмосфера Райского сада, где находится дворец). Этот вопрос связан с ограничениями материального мира, а именно — со временем. Баал-Шем-Тов хочет знать точную дату прихода. Поэтому, его интонации звучат утвердительно, всякий раз завершаясь на устойчивом и опорном звуке лада, его основе. Реплики Баал-Шем-Това звучат не как вопрос, а как утверждение, не терпящее возражений, как ультиматум.
В ответ звучит фраза Мошиаха о распространении источников как условии его прихода. Это мягкая вопросительная интонация. Оно и понятно: ответ «когда твои источники распространятся наружу» не имеет временной конкретики. Фактически, Мошиах признается собеседнику в своей беспомощности в данном вопросе: ведь события зависят не от его воли и желания, а от практических действий людей, хасидов, в материальном мире. Душа, предназначенная в будущем принести в мир Освобождение, как выяснил р. Исраэль, совершенно не влияет на скорость этого процесса. Оказывается, всё в наших руках!
Однако, Баал-Шем-Тов настойчив в попытке ускорить Освобождение, заземлить её свет и установить точные сроки. В третьем разделе диалог продолжается. Реплика Баал-Шем-Това звучит ещё с большим напором за счёт многократного повторения устойчивого звука со словом «когда». Однако, в этот раз, звучание мелодии не только завершается вопросом, но и спускается в более низкий регистр. Как будто, общая атмосфера «темнеет», удаляется от цели. Ответные реплики Мошиаха всё так же вопросительны и, по сравнению с предыдущим разделом, всё более лаконичны. На этой не самой оптимистичной ноте аудиенция Баал-Шем-Това у Мошиаха подходит к концу, а с ней завершается и весь нигун.
3. Что не так?
Как видно из анализа нигуна, его мелодия, строение, выразительные средства как нельзя лучше и точнее изображают диалог Баал-Шем-Това с Мошиахом и передают его суть. Нигун звучит не просто образно, но даже реалистично. Мы, как будто, слышим и ВИДИМ все этапы истории, произошедшей с душой праведника в тот памятный Рош а-Шана. Как будто, вместе с ней поднимаемся по ступеням духовных миров, попадаем в Ган Эден, где души мудрецов, праведников и праотцов погружены в наслаждение святостью. Как будто, вместе с ней поднимаем шум на небесах в требованиях немедленного Освобождения. Как будто, вместе с ней кричим и настаиваем и отрезвляемся знанием о том, что всё, на самом деле, в наших руках, что нет никакой тайны на небесах, что нужно просто брать и делать, распространяя источники в нашем мире.
То есть, очевидно, что мелодия нигуна как нельзя лучше подходит к иллюстрации именно этой истории. Это не случайное совпадение, а вдумчивая и удачная работа неизвестного автора. Более того. Мы имеем дело с так называемым «переодетым» нигуном: когда человек берет знакомую ему мелодию, «раздевает» её, отделяя от привычного текста и «перекодирует», облачая в другой словесный текст. Ребе ШЛИТА говорит, что такой тип нигуним относится к наивысшему уровню умения автора услышать в мелодии хасидскую идею, распознать её и обозначить для слушателей.
Тем не менее, по поводу нигуна «Эйматай» существует такое письмо Ребе Короля Мошиаха («Игрот Кодеш» том 19, стр. 323):
В ответ на Ваше письмо от пятого дня недели, в котором спрашиваете по поводу нигуна «[Когда] придет господин» и спрашиваете источник этого нигуна. И вот, как мне известно, это иерусалимский нигун и непонятно кто его создал. И ведь несколько лет назад несколько ортодоксов начали исполнять его с этими словами из-за возникшего с помощью этого нигуна чувства. Но разумеется, это не специально, и если придет какой-то богобоязненный обладающий чувством музыкант и создаст более подходящий нигун для пробуждения души и созерцания идеи, что Мошиах придет, когда источники (хасидизма) распространятся наружу, то каждый имеет право принять это мнение.
Из текста письма очевидно, что нет у Ребе полного удовлетворения этим нигуном, и он рассматривает возможность появления более удачной версии музыкального воплощения этой идеи. И тут возникает следующий вопрос: почему? После того, как мы детально рассмотрели нигун и убедились в его полном соответствии рассказу Баал-Шем-Това, непонятно, что не так с этой мелодией?
4. Да будет свет!
Можно предположить несколько причин:
1) В наше время распространение источников — уже пройденный этап. Задача нового дня — подготовить мир к принятию Мошиаха. По словам Ребе ШЛИТА, он уже здесь, надо только научиться это видеть. То есть, нигун как бы утратил актуальность и злободневность. Ведь в нем приход Мошиаха изображён как дальняя неопределенная перспектива, а в наши дни это уже не так.
2) В письме Ребе характеризует этот нигун как пробуждающий определенные чувства. А «идеальный нигун будущего» — как «нигун для пробуждения души и созерцания идеи». Иными словами: нигун «Эйматай», как мы отметили, умозрителен. Некий автор уловил в знакомой ему мелодии соответствие истории о Баал-Шем-Тове и приспособил мелодию к ней, чтобы поведать эту историю в звуках и побудить слушателей представить ее воочию. Ребе же хочет, чтобы нигун не только пробуждал воображение, но был порожден реальными ощущениями. Тут видится отсылка к двум возможным вариантам этимологии любого нигуна. Есть мелодии, пробуждающие чувства. А есть мелодии, рождённые от их избытка (что называется, «душа поёт»). То есть, Ребе не удовлетворяется тем, чтобы мы мечтали об Освобождении и воображали, как оно будет, когда оно, наконец, наступит. Ребе хочет, чтобы мы уже сейчас жили в ней и получали этот опыт в ощущениях.
3) Нигун «Эйматай» по своему строению напоминает тип нигуним «душа входит в тело», только наоборот. Как будто, это нигун — «перевёртыш». Нигуним типа «душа входит в тело» тоже состоят из трёх частей. Первая — вердикт Всевышнего, посылающий душу в мир. Он звучит устойчиво и цельно. Вторая — крик души с характерной интонацией диссонирующего восходящего прыжка (ностальгия души по Источнику и попытка преодолеть пропасть, отделяющую от Него). Третья часть — принятие предназначения и идеи «этот спуск ради подъёма».
Здесь же мы слышим все с точностью до наоборот. В первой части инициатива исходит не от Всевышнего, а от человека (молитва Баал-Шем-Това). Душа не спускается в тело, а поднимается в духовные миры. Она ничего не утверждает, а задаёт вопрос. Во второй части нет никакой пропасти между душой и Источником: она там, рядом с Ним. Поэтому, вместо пронзительного скачка вверх - настойчивый стук на одном звуке, заземляющий свет Мошиаха. В третьей части нет никакого принятия и удовлетворения неопределенным ответом Мошиаха.
Поэтому, нет удовлетворения и у Ребе. Нигун описывает не спуск света в мир, а поднятие из него, а это противоречит главной цели мироздания — чтобы было у Него, Благословенного, жилище в нижних мирах.
5. Помни, откуда ты пришел
Почему же, в таком случае, нигун «Эйматай» продолжает быть столь популярным и знаковым? Какой урок он несёт нам, его слушателям? Какое практическое действие в служении Всевышнему мы можем из него почерпнуть
Возможно, нам всем было бы хорошо выработать в себе стойкость Баал-Шем-Това. Слыханное ли дело: душа уже в Ган Эден, среди других праведников, вдали от печалей этого мира. Казалось бы, купайся в волнах наслаждения и получай удовольствие от заслуженного покоя. Но нет, рабби Исраэль даже в райском саду, даже на пике молитвы, помнит, для чего он там, какова цель его визита, какой результат он хочет получить. Высшие наслаждения не вскружили ему голову и не внушили ощущение ложного покоя. Вслед за ним попробуем осознать и мы.
Каждый из нас — проводник Освобождения. И пока Мошиах не раскроется в этом мире, невозможны ни настоящий покой, ни настоящая радость. Всевышний по Своей милости делает людям много добра. Но это не конечная цель, а создание оптимальных рабочих условий, и мир придет к своей цельности только тогда, когда ради беседы с Мошиахом не нужно будет совершать поднятие на небеса. И эта задача по-прежнему в наших руках.
