101 год прошел со дня встречи Ребе РАЯЦа и его будущего зятя, Любавичского Ребе ШЛИТА Короля Мошиаха, связь между которыми впоследствии развилась еще больше, а молодой жених стал самым преданным хасидом своего тестя, шестого лидера Любавичской династии, а затем и его преемником.
Трудно передать словами даже малую часть всей полноты связи между Ребе ШЛИТА и его тестем, Ребе РАЯЦем, которую простые обыватели не в состоянии осознать или постичь. Однако из того, что мы видели и слышали, даже если это было немного, мы можем представить документальное подтверждение встреч между Ребе и Ребе РАЯЦем в том 5683 году.
Первая встреча
Ребе ШЛИТА исполнился двадцать один год, когда он впервые отправился на встречу с шестым главой Любавичского движения. С самого рождения он рос и развивался, физически и духовно, под руководством своего великого отца, одного из величайших каббалистов, рабби Леви-Ицхака, сначала в Николаеве, а затем в Екатеринославе. Ребе РАШАБ был Ребе в Любавичах в это время, однако одаренный юноша не поехал ни туда, ни в Ростов.
Его отец не отправил его в Любавичи. На фарбренгенах хасиды говорили, что это напоминало им о наставлении Баал-Шем-Това не приводить к нему юного Шнеур-Залмана (будушего Алтер Ребе), поскольку его душа «принадлежала» его ученику, Магиду из Межерич. Хасиды говорили, что Ребе ШЛИТА пришел к Ребе РАЯЦу, когда подрос, потому что «принадлежал» ему, а не его отцу, Ребе РАШАБу. Безусловно, речь идет о небесных материях, глубина которых нам не подвластна.
Впервые Ребе приехал в Ростов, где находился Ребе РАЯЦ, на праздник Суккот 5683 года. Через много лет секретарь Ребе, р. Хаим-Мордехай-Ицхак Ходаков, записал в своем дневнике: «Сегодня Ребе сказал мне, что впервые он встретился со своим тестем на праздник Суккот 5683 года в Ростове».
Еще до того, как Ребе пришел в «770» того времени, его сердце и душа внимали духовным делам Ребе РАЯЦа, который стал главой поколения в 5680 году. Ребе ШЛИТА изучал трактаты, которые присылали в Екатеринослав к его отцу. Говорили, что Ребе ШЛИТА мог даже определить, как Ребе РАЯЦ продолжит работу над следующими трактатами, ведь они составляли целую серию. И в самом деле, через совсем короткое время, когда появлялся новый сборник бесед, то, что он говорил, удивительным образом совпадало с тем, что было в сборниках бесед, которые написал Ребе РАЯЦ.
Изучение Менделя
Хасиды рассказывают, что однажды, когда Ребе РАШАБ разговаривал со своей женой о шидухе для их внучки, Хая-Мушки, Ребе РАШАБ сказал: «Мы должны подумать о сыне Левика».
В годы после ухода из этого мира Ребе РАШАБа, его жена прислала хасиду р. Эльханан-Дову Морозову письмо, в котором поделилась, что сожалеет, что из-за трудностей в пути между Ростовом, где жил Ребе РАЯЦ, и Екатеринославом, где жил нынешний Ребе, шидух откладывается. Из-за этого она часто ходила на место упокоение своего великого мужа, чтобы молиться о том, чтобы шидух состоялся.
И действительно, путешествие между этими двумя местами было сопряжено с опасностью из-за коммунистической революции и гражданской войны, продолжавшихся в те годы. Только в 5682 году были сняты ограничения на поездки, и дороги были открыты для путешествий по всей России. Поэтому было решено, что нынешний Ребе поедет к тому, кто станет его тестем.
Летом того же года семья Ребе РАЯЦа отправилась на отдых в курортный город Кисловодск в Кавказском регионе. Ребе РАЯЦ навестил их на две недели, а также пригласил своего будущего зятя присоединиться к нему и познакомиться с его дочерью для возможного шидуха.
Хасид р. Элияу-Хаим Альтгойз писал о поездке Ребе в тот город. «Я был первым, кто удостоился того, что Ребе [РАЯЦ] раскрыл мне на личной аудиенции в своей комнате летом 5683 года тайны своего чистого сердца и сверхъестественных мыслей, что он хотел выдать свою дорогую дочь замуж за того человека [нынешнего Ребе], о котором я буду говорить сейчас… Я был первым посланником заповеди. Он выбрал меня, чтобы сделать первый шаг и привезти его из Екатеринослава в Кисловодск. Я был простым слугой, который делал то, что ему приказывали».
Нынешний Ребе провел две недели с Ребе РАЯЦем и его семьей. Затем Ребе присоединился к Ребе РАЯЦу и РАШАГу, которые отправились обратно в Ростов.
После того, как он провел еще неделю с Ребе РАЯЦем, отец отправил письмо своей дочери, Хая-Мушке, которая осталась в Кисловодске. В письме он рассказал о своем впечатлении от молодого человека и о том, что они делали, когда были вместе: «Дочь моя, на этой неделе я тщательно изучал Менделя, почти каждый день до вчерашнего вечера, по несколько часов в день. На следующий день после субботы мы втроем [Ребе РАЯЦ, РАШАГ и нынешний Ребе] провели весь день вместе, и это было очень здорово. Он остался здесь на субботу и, вероятно, поедет домой на следующий день… У него осталось очень хорошее, приятное впечатление от Кавказа. Он хотел бы еще раз прогуляться по горам, особенно до вершины. Могу сказать, что я его немного узнал. Он был очень доволен приемом. Он никогда не видел такой манеры поведения, очень домашней и дружелюбной, что говорит о многом».
Притянуть его еще ближе
С этого момента их отношения постепенно стали приобретать семейный характер, а молодой человек стал преданным хасидом Ребе РАЯЦа, до глубины души. В следующий раз Ребе посетил свою будущую семью в Тишрее 5684 года. В тот месяц Ребе внимательнейшим образом учил поведение своего будущего тестя и многое почерпнул из его поведения и поведения хасидов, с которыми познакомился поближе.
В более поздние годы Любавичский Ребе Король Мошиах рассказывал о некоторых событиях, произошедших в Ростове. В 5729 году Ребе ШЛИТА сказал: «Когда я был у Ребе, моего тестя, в Ростове, я впервые видел как трубят в шофар без чтеца, который говорит [какой звук идет следующим]».
Ребецн Штерна-Сара начала замечать, как продвигается дело с шидухом, и была очень рада. Она отправила р. Морозову еще одно письмо, в котором сообщила, что ее сын, Ребе РАЯЦ, очень доволен молодым человеком, которого он привел в свой дом, — тот сидел и учился всю ночь.
Рассказывают, что у опытных хасидов возникли трудности с определенным фрагментом в трактате, который Ребе РАЯЦ произносил в Шавуот. Тогда один из них заметил молодого человека, сидевшего в сторонке и погруженного в учебу. Он подошел к нему и изложил суть проблемы. Будуший Ребе тут же процитировал недостающее предложение и даже добавил объяснение по этому поводу.
Зимой 5684 года Ребе еще несколько раз приезжал в Ростов. Было много тех, кто помнил его с фарбренгена 9-10 Кислева, который проходил в том году. На этом фарбренгене нынешний Ребе стоял и все время смотрел на Ребе РАЯЦа не отводя взгляда.
Внезапно Ребе РАЯЦ начал говорить о духовном значении заповеди «плодитесь и размножайтесь», которая состоит в том, чтобы участвовать в распространении Торы и еврейства с самопожертвованием. Все, кто услышал эту речь, ощутили, что она обращена к этому молодому человеку. Словно в подтверждение этого ощущения, Ребе РАЯЦ вдруг повернулся к старшим хасидам и сказал: «Дайте ему „лехаим“ и приближайте его».
Очевидно в связи с шидухом
Вместе с семейной привязанностью, нынешний Ребе стал выдающимся хасидом Ребе РАЯЦа, связав свою душу с Ребе вечными узами. Хотя Ребе часто проводил время со своим будущим тестем и они много разговаривали, как описывает Ребе РАЯЦ в письме к дочери, первую официальную аудиенцию, которая состоялась зимой 5684 года.
Что произошло во время этой личной аудиенции? Разумеется, это не знает никто, но когда нынешний Ребе вышел из комнаты, его лицо светилось необычайным светом. Хасиды, заметившие это, решили, что молодой человек на голову выше остальных и стоит понаблюдать за его поведением.
Рав Залман-Шимон Дворкин, в то время учащийся в «Томхей Тмимим», рассказывает, что он помнит о визитах нынешнего Ребе к Ребе РАЯЦу: «Он был в то время в доме Ребе РАЯЦа и, по всей видимости, находился там в связи с шидухом. Однажды он хотел проверить учащихся йешивы, но в итоге отказался от этой идеи. Он мало общался в зале с учениками йешивы, потому что он был погружен в свои размышления».
Укрепляющиеся узы доверия
Из-за пугающего гнета ГПУ Ребе РАЯЦ был вынужден в 5684 году вместе с семьей покинуть Ростов и переехать вместе с хасидским сообществом в Ленинград (Петербург). Этот город был расположен ближе к центру, и Ребе РАЯЦ надеялся, что там его деятельность на благо еврейского народа и укрепления иудаизма будет привлекать меньше внимания.
После переезда в Ленинград, нынешний Ребе стал еще чаще навещать своего будущего тестя. В это время ребецн Хана (мать Ребе) впервые побывала в доме Ребе РАЯЦа, чтобы встретиться с будущей невесткой. Она посещала дом будущих родителей жениха почти каждый день и даже ела в их доме.
Ребецн пишет в своих воспоминаниях: «Я вспоминаю моего сына в период перед тем, как он уехал от нас [в 5688 году]… В то время Ребе [его будущий тесть], благословенной памяти — который сразу заметил его возвышенные качества — практически не спускал с него глаз, то и дело вызывая его к себе по какому-то очередному делу. Он сказал в то время, что назначает его министром образования. Неоднократно, когда возникала необходимость в исследовании определенной темы или общие знания для какой-либо цели, Ребе [РАЯЦ] поручал дело в его руки, чтобы он воплотил его в жизнь».
Слова, проникнутые эмоциями и любовью матери к своему старшему сыну.
Примером доверия Ребе РАЯЦа к своему будущему зятю может служить следующая история. Однажды профессор Барченко пришел к Ребе РАЯЦу и спросил, что означает магендавид согласно каббале и астрономии. Ребе РАЯЦ сказал: «Я позову своего министра образования»…». Ребе РАЯЦ вызвал будущего зятя в Ленинград, чтобы тот подготовил ответ. В итоге Ребе пробыл в городе около трех месяцев, в течение которых написал обширную работу, включающую объяснения значения магендавида согласно открытой части Торы, каббалы, а также толкований и намеков, основанных на астрономии, и перевел все это на русский язык. Со временем Ребе еще несколько раз ездил в Ленинград для этой работы и даже упомянул об этом позже на фарбренгене, который состоялся около шестидесяти лет спустя, в 5745 году.
В то время сокровища библиотеки Ребе РАЯЦа стали доступны Ребе, и многие святые еврейские книги, ранее недоступные ему, помогли ему в учебе, также как и все рукописи глава ХАБАДа, по которым Ребе разрешили учиться по собственному желанию.
Ребе РАЯЦ поделился гордость перед своими секретарями и теми, кто работал с ним втайне, за своего будущего зятя и сказал о нем необычные хвалебные слова, которые поразили слушателей, осознавших, что молодому жениху суждено великое будущее.
Хасиды перешептываются по поводу будущего шидуха
Еще до того, как о шидухе было объявлено официально, о нем заговорили среди хасидов. Многие ждали, что это уже станет официально известно.
В день 9 Ава 5685 года р. Шломо-Йосеф Зевин посетил Ребе РАЯЦа и его приближенных. Нынешний Ребе в это время находился там. Позднее р. Зевин пишет в своих воспоминаниях об этом визите: «Перед моим отъездом Ребе РАЯЦ сказал мне, что сын равввина из Екатеринослава предложен на роль жениха для его дочери. Поскольку выяснилось, что в тот день я отправлюсь в дальнее путешествие в его компании, а он тоже собирался домой, он попросил меня познакомиться с ним. Вернувшись домой, я написал Ребе РАЯЦу, что не очень удивился его выдающимся познаниям в Торе и тому, что в каждой теме Торы, которую мы с ним обсуждали, он был удивительно компетентен, потому что слух о том, что будущий зять отличается выдающимися познаниями в Торе, уже дошел до меня. Что особенно меня поразило, так это его богобоязненность. К примеру, он все время отказывался присоединиться к трапезе с едой, которую нам дали из дома Ребе РАЯЦа, чтобы мы могли поддерживать свои силы в долгой поездке».
Безусловно, нынешний Ребе не раскрыл свою сокровенную причину этого, но р. Зевин предположил, что это произошло потому, что в поезде он не нашел подходящего места для омовения рук.
Находясь в Ленинграде, Ребе часто посещал Пулковскую обсерваторию. В письменных воспоминаниях Йешайя Шер рассказывает о комнате нынешнего Ребе в то время, когда он жил в Ленинграде: «Я сразу же был поражен комнатой Менделя, стены которой были усеяны астрономическими картами. Подобно сотням свидетелей, карты свидетельствовали о его необычной сфере интересов. Помимо ежедневного углубленного изучения Талмуда, еврейских законодателей и учения хасидизма, он занимался изучением и исследованием движения звезд и созвездий. И все это, разумеется, с точными математическими расчетами».
В это время Ребе ШЛИТА часто гостил у рабби Йосефа Розена, гаона из Рогачева, который жил в Ленинграде. Ребе и гаон сидели и учились на самые разнообразные темы Торы. Даже после отъезда Ребе они продолжали переписываться на разные темы по Торе. Позже Ребе вспоминал о своем общении с гаоном: «Я знал его… Я приходил и уходил вместе с ним».
Во время своего пребывания в Ленинграде Ребе продолжал записывать все, что видел у Ребе РАЯЦа. Ребе выяснял информацию об обычаях хасидов и о доме Ребе. Эти обычаи запечатлелись в его памяти и лежат в основе обычаев и практики всех хасидов ХАБАДа сегодня. Любавичский Ребе ШЛИТА Король Мошиах иногда сравнивал обычаи, которые он видел в доме своих отцов, с теми, которые он впервые увидел в доме Ребе.
Например, в 5729 году Ребе сказал о нигуне Акафот следующее: «Я слышал этот нигун от своего, благословенной памяти, отца но не спросил его об истоках нигуна. Однако когда я был у своего тестя в Петербурге, я не слышал, чтобы они пели этот нигун во время Акафот».
Нынешний Ребе цитировал многие действия, принятые в доме Ребе РАЯЦа, например: «В доме моего тестя и учителя я никогда не видел, чтобы они использовали оливковое масло для свечей в субботу и праздники; использовались восковые свечи».
Нет необходимости говорить о том, что Ребе удостоился особого внимания со стороны Ребе РАЯЦа, которое выражалось на всех уровнях: в личных беседах, во время которых он объяснял ему глубочайшие тайны учения хасидизма в Торе, тем самым как бы направляя будущего Ребе.
Об особых отношениях между Ребе РАЯЦем и нынешним Ребе может быть известно из того факта, что на одном из фарбренгенов Ребе РАЯЦа нынешний Ребе пришел с некоторым опозданием. Поэтому он тихо стоял возле одного из хасидов. Увидев его, Ребе РАЯЦ прервал свою речь и приказал своему секретарю принести ему стул.
«Он оставался в моей комнате»
В дальнейшем Ребе РАЯЦ привлекал нынешнего Ребе к все большему участию в своих общинных делах, а его дверь была открыта для любой инициативы и вопроса нынешнего Ребе.
Расписание Ребе было полностью распланировано, но чем именно он занимался, никто не знал. Хасид Рафаэль Неймотин, живший в то время в Ленинграде и принимавший Ребе в своем доме, рассказывал в своих воспоминаниях: «В то время Ребе ШЛИТА жил в нашем доме. Он жил в моей комнате, и когда я приходил [из йешивы], мы были в одной комнате… Мы мало что знали о нем, только то, что он был жених средней дочери Ребе РАЯЦа. Его благородство и необычайная серьезность не поддаются описанию.Он всегда был занят. Он не сидел без дела ни секунды. Большую часть времени он учился или писал. Он почти всегда приходил в комнату последним и уходил первым. Он был всегда занятым делами и почти ни с кем не разговаривал. Помню, однажды вечером я увидел, как он учит и пишет стенографическую запись на английском языке. Я удивился, откуда он знает стенографию и английский, и спросил его. Он ответил, что если они ему не понадобятся, он на них и не посмотрит».
Еще один эпизод, из которого мы получаем представление о секретных поручениях, которые давал ему Ребе РАЯЦ в то время, был рассказан самим Ребе во время личной аудиенции: «В Ленинграде Ребе [РАЯЦ] однажды позвал меня к себе в комнату и рассказал о некоем человеке, который должен был приехать в город. Он попросил меня занять его, чтобы этот человек не попал в беду, — назначить его на каку-то должность или возложить на него какую-то другую ответственность».
В начале Ияра 5687 года Ребе РАЯЦ отправился из Ленинграда в Москву, чтобы встретиться с председателем «Джойнта» и убедить его выделить деньги на хейдеры и йешивы. Эта встреча была связана опасностью для жизни, и для любого нормального человека она была бы невероятно напряженной.
Незадолго до отъезда на вокзал Ребе зашел к Ребе РАЯЦу и поговорил с ним. Ребе позднее повторил их разговор на фарбренгене в 5730 году: «Когда я пришел к нему… я увидел, что мой тесть сидит абсолютно спокойно, будто в середине самого обыкновенного дня, когда ничего особенного не происходит, никаких признаков беспокойства на нем не заметно, в то время как в это время он был занят чем-то, что требовало от него концентрации. Действительно, разум управляет сердцем по своей сути… но все же, неужели до такой степени? Я не смог сдержаться и спросил: „До такой степени?“ И мой тесть сказал мне, что слышал, очевидно, от своего отца, Ребе РАШАБа… что есть нечто, называемое успехом во времени». Пока они разговаривали, Ребе РАЯЦ подробно объяснил нынешнему Ребе эту концепцию, и в конце беседы Ребе РАЯЦ отправился на вокзал.
Такого жениха я больше нигде не найду!
Через несколько недель Ребе РАЯЦ был арестован злобными агентами ГПУ. В то время Ребе направлялся в дом своего тестя. Подъезжая к дому, он увидел, что в доме везде горит свет. Он понял, что происходит что-то странное. Ребе начал ходить вокруг дома, чтобы выяснить, что происходит. Его невеста заметила его из окна и воскликнула: «Шнеерсон, гости пришли чтобы нас похоронить».
Ребе сразу понял, кто эти «гости», и побежал в дом р. Элияу-Хаима Альтгойза. Тот быстро собрался с силами, и все вместе они начали работу по спасению Ребе РАЯЦа. Первым делом они побежали к секретарю Ребе РАЯЦа, Хаиму Либерману, чтобы убедить его немедленно сжечь все компрометирующие документы. И действительно, через несколько часов ГПУ пришел к нему домой и понял, что опоздал. Многие подробности о хасидах были спасены благодаря быстроте мышления будущего зятя. В ту ночь Ребе возглавил комитет по спасению своего тестя, Ребе РАЯЦа.
Ребе РАЯЦ думал о своих домочадцах, в том числе о будущем зяте, как пишет в своем дневнике: «Что происходит в моем доме в это время? И что происходит с тем, кто должен стать моим зятем Менахемом, который отправился в дом моего секретаря Либермана. Не дай Б-г, его тоже поймали?»
Ребе РАЯЦ очень беспокоился о судьбе святых рукописей глав ХАБАДа, которые были у него. «Неужели нечестивцы забрали и их?» — размышлял он. По всей видимости, и на этом фронте сообразительность Любавичского Ребе ШЛИТА Короля Мошиаха помогла спасти драгоценные рукописи, поскольку он распорядился перевезти их в защищенное место.
Через некоторое время после освобождения Ребе РАЯЦа из тюрьмы началась подготовка к его отъезду из Советского Союза. Ребе РАЯЦ подал список членов своей семьи, для которых он просил разрешения на выезд из России, и включил в него своего будущего зятя.
«Когда чиновники дошли до имени моего сына, — вспоминает ребецн Хана, — они спросили: „Зачем он вам нужен?“ Ребе ответил, что это жених для его дочери. Они сказали: „Так найдете другого!“», на что Ребе РАЯЦ твердо ответил: „Такого зятя как этот, я больше нигде не найду!“»
