Ровно 55 лет назад, в весенний месяц Ияр 1967 года, на Святой Земле началась война. Эта война, закончившаяся чудесной победой всего за шесть дней, вернула еврейскому народу многие святые места. К сожалению, сразу же вслед за ней разразилась новая война, продолжавшаяся три долгих года и завершившаяся лишь в 1970 году. В той войне погибло много наших еврейских солдат и потери наши были тяжелы.
В ожесточенных боях вдоль границы пали многие защитники еврейской страны, оставившие после себя вдов и сирот, родителей, потерявших своих детей, и семьи, утратившие близких. Одним из бойцов, погибших на той войне, на позиции возле Суэцкого канала на Синайском полуострове, был р. Авраам-Давид Морозов, да отомстит Всевышний за его кровь, из Кфар-Хабада — внук хасида р. Эльханан-Дова («Хони») Морозова, секретаря РАШАБа и РАЯЦа (5-го и 6-го любавических ребе), убитого за свою святую веру коммунистами.
Авраам-Давид Морозов был на своём посту вместе с товарищем по оружию Ури Вейслером из киббуца Гиват Бренер, когда начался вражеский обстрел и снаряд попал прямо по их позиции. Оба бойца погибли на месте. Так, среди десятков и сотен вдов и сирот, оставшихся без мужа и отца после той ужасной войны, оказались вдова р. Давида — г-жа Шифра с тремя маленькими детьми и вдова Ури Вейслера, которая была беременна и вскоре родила сына Ури-Яира.
Через месяц после гибели Ури в бою, жители киббуца Гиват Бренер решили провести что-то вроде панихиды по своему другу. По тогдашней киббуцной традиции они пригласили на этот вечер звезду израильских сцен. Это был Ури Зоар, яркий актёр и один из самых известных стендапистов тех дней.
Когда г-жа Шифра, вдова р. Давида, услышала о планах киббуцников устроить вечер памяти своего друга, она предложила им вспомнить на нём и о своём муже, павшем вместе с Ури Вейслером.
Р. Давид был хорошо известен, как «тот самый, что накладывал тфиллин всем евреям на Суэцком канале». Вдова Ури сразу же охотно согласилась.
В назначенный день г-жа Шифра появилась у ворот киббуца в сопровождении раввина Цви Гринвальда — одного из величайших подвижников распространения источников хасидизма в те годы, который привёз тфиллин для всех бойцов роты, приехавших для участия в вечере памяти.
Можно предположить, что немало бровей приподнялось в удивлении, когда глубоко соблюдающий Тору и заповеди еврей ступил на землю совершенно нерелигиозного киббуца.
Так или иначе, но вскоре рабби Гринвальд был приглашён на сцену произнести речь в память о своём погибшем друге из Кфар-Хабада.
Идея состояла в том, чтобы сначала рабби Гринвальд закончил бы свою речь, а уж потом, следом за ним на сцену пожалует прославленный мастер слова и своими шутками развеет печаль, воцарившуюся в киббуце, потерявшем в недавних боях немало из своих сыновей.
Рабби Гринвальд поднялся на сцену и стал с воодушевлением говорить о восхождении души к высшим мирам и своём близком друге, ушедшем в лучший мир.
Собравшиеся, а с ним и приглашённый артист внимательно слушали слова раввина. Наконец рабби Гринвальд закончил и Ури Зоар стал подниматься на сцену. Рабби Гринвальд подал ему стакан и со всей хасидской теплотой предложил: «Ну, скажи лехаим!»
Ури взял стакан и уже было поднёс его ко рту, когда рабби Гринвальд, остановил его: «Постой, а как же благословение?»
Так, слово за словом, мудрый хасид из Кфар-Хабада вместе с прославленным артистом, бывшем в те годы ещё очень далеким от иудаизма, произнёс благословение...
Вечер завершился. Рабби Гринвальд и г-жа Шифра отправились своей дорогой, а Ури Зоар — своей.
Но много лет спустя, раввин Ури Зоар, которого к тому времени стал иназывать «одним из величайших среди возвращающих к вере», признался, что именно тогда — на крошечной сцене в кибуце Гиват Бреннер — в нем загорелась та самая искра…
Кто знает, может именно потому, божественным провидением, р. Ури Зоар скончался неделю спустя после годовщины со дня начала Шестидневной войны — в годовщину гибели р. Давида Морозова, да отомстит Всевышний за его кровь...
