Даниэль поднялся на крыльцо. Дверь была не заперта. Он вошел в дом, прикидывая, можно ли зажечь свет. Решил, что не стоит, и опустился в кресло в пустой гостиной. Вся мебель была на местах. Родители забрали с собой только вещи из шкафов и посуду. Во время сборов мама беспрерывно плакала, бродя по дому, как сомнамбула, и засовывая в коробки без всякой системы то, что лежало на полках. Сейчас она с отцом и братьями находилась у родственников в Тель-Авиве, а Даниэль, заявив родным, что дом дяди и тети и так переполнен и спать все равно негде, отпросился якобы к приятелю в Иерусалим.
До бывшего пропускного пункта «Эрез» он добрался на попутке вместе с солдатами, предварительно переодевшись в туалете на автобусной станции в форму, которую предусмотрительно засунул в рюкзак, отправляясь в путь. Этот трюк сработал и дальше: он беспрепятственно доехал почти до самой цели на остановленном им джипе, в котором нашлось свободное место. Трое солдат — его попутчиков — были мрачны и неразговорчивы. Захватив его с собой и даже не проверив, откуда он взялся, — а странным было хотя бы то, что на нем была форма и одновременно у него не было автомата (и не могло быть, ведь все оружие у поселенцев давно отобрали), — они наверняка нарушили какие-то инструкции, но ему показалось, что они были этому рады. Он попросил остановиться на обочине шоссе километрах в трех от своего поселения, и водитель молча притормозил и дал ему выйти. Он отошел уже на несколько шагов, когда его окликнули.
— Эй, парень, — обратился к нему офицер, сидевший в джипе. — Мне лично очень не хотелось бы сегодня ночью с тобой драться. Ты можешь сделать так, чтобы мне не пришлось этим заниматься? И так тошно…
— Простите, ребята. Уж как получится. Спасибо большое, что подвезли, — ответил Даниэль и, махнув рукой на прощание, зашагал напрямик к своему оставленному дому. Уже стемнело, и он почти не опасался, что его кто-то заметит.
И вот он сидел у себя в гостиной. Сначала тишина была звенящей. Он достал из кармана рюкзака блокнот, ручку и фонарь и какое-то время записывал что-то, оторвавшись пару раз для того, чтобы погрызть кончик ручки, глядя в темное окно. На листе появилось восемь ровных строчек. Дальше дело не шло. Он спрятал блокнот, поднялся и отправился бродить по спальням, своей, родительской и братьев. Везде был разгром, забытые брюки и футболки валялись на кроватях и на стульях. Он поднял с пола несколько вещей, купленных мамой для них совсем недавно. Держа их в руках, он тихо застонал. Смогут ли отец и братья помочь ей жить дальше?
Он замер, услышав, как к дому подъехал джип. Потом подошел к двери и повернул выключатель, зажмурившись от вспыхнувшего света. Не за тем он вернулся, чтобы отсиживаться в темноте, да и не имело никакого смысла это делать. Более того, это было самое страшное и самое неразумное из всего, что можно было сделать. Он знал, что вот-вот будет снята охрана поселения, и тогда сюда ворвутся погромщики из Газы. Они придут за их оставленной мебелью и разбросанной по полу одеждой, с любовью купленной мамой. И они останутся в их домах. «Господи, была бы хоть какая-нибудь старая винтовка — и тогда можно было бы просто спрятаться и переждать, пока наши уедут...», — подумал он в отчаянии…
Он вышел на крыльцо. В джипе сидели те самые солдаты, которые его подвезли. Водитель невесело улыбнулся.
— Ну, и дальше что? — спросил он у Даниэля. — Я не смогу теперь отвезти тебя обратно.
— А куда же ты меня повезешь?
— К морю. Упрямцев вроде тебя, неизвестно зачем оставшихся здесь до последнего, эвакуируют через море.
— Послушайте. — Даниэль помолчал, подбирая слова. — Дайте мне автомат. Даже не нужно запасных обойм. Одной более чем достаточно.
— Веселый ты парень. А что я скажу командиру? Выронил автомат и не нашел в темноте?
— Скажешь, что я у тебя его отобрал. Что попался такой отчаянный тип…
— Ха-ха. Наш боевой экипаж вчетвером не справился с отчаянным поселенцем… Не очень правдоподобно, ты не находишь? А что ты, интересно, задумал? Захватить с собой в ад пяток ребят из Газы? Ты что, и впрямь, добираясь сюда, рассчитывал, что кто-то из нас отдаст тебе свой автомат? Не валяй дурака. Садись, поехали, там ждут катера. Рано тебе еще на тот свет. Да и мне тоже, между прочим.
— Я вовсе не собирался на тот свет.
— А зачем ты приехал сюда? Я искренне тебе сочувствую, — я бы тоже сильно расстроился, если бы у меня отобрали мой дом, — но ты тронулся умом… Или все не так страшно? Может, ты просто забыл захватить с собой что-то важное, какую-то вещь, и вернулся, чтобы ее забрать?
— Забыл.
— Ну, слава Б-гу. Значит, ты просто приехал что-то взять из дома. А я уж решил, что ты рехнулся. А что именно ты забыл, интересно? Нет, если это секрет, то не говори, конечно… Мало ли, может, это электронные письма от подруги, которые ты распечатывал и складывал в тумбочку…
— Нет, не письма.
— А что?
— Любимый учебник истории!
Солдат вгляделся в лицо поселенца, чтобы разобраться, шутит тот или говорит всерьез. Но, встретив его взгляд, вдруг поспешно отвел глаза.
И в этот момент началась беспорядочная стрельба. Почти сразу стало понятно, что к ним движется толпа, орущая и стреляющая в воздух.
— Что они делают?!! — закричал офицер. — Они впустили их раньше, чем мы закончили! Что, они не знают, что мы здесь? Двигаем отсюда!
Даниэль быстро запрыгнул в джип, который сразу рванул с места. Он смотрел назад, на свой быстро удалявшийся дом. Прежде, чем они свернули к морю, ему показалось, что он увидел чьи-то фигуры на фоне своей освещенной распахнутой двери. Бандиты поднялись на его крыльцо... Он отвернулся и бросил отчаянный и безнадежный взгляд на автомат, который сжимал в руках его сосед. Они ехали уже вдоль моря.
Ладно, никаких ребят из Газы он с собой не заберет. Ребята из Газы сейчас грабят его дом, шарят в мамином шкафу, топчут разбросанную по полу одежду его маленького братика. Ему больше не нужно автомата и даже винтовки. Ведь есть море…
Он быстро распахнул дверцу джипа и, почти не размышляя, вывалился наружу, потом встал и побежал к постройкам неподалеку. Завизжали тормоза, машина проехала еще несколько десятков метров и остановилась. Ругаясь на иврите и по-русски, из нее выпрыгнули четверо солдат. Но он был уже далеко. На пляже было где спрятаться. А этот берег он знал лучше них. И не собирался его покидать.
Джип уехал, только когда вновь послышалась приближающаяся стрельба в воздух. Несколько погромщиков вывалились на пляж, некоторое время послонялись по нему в темноте и, поняв, что здесь грабить нечего, вернулись в поселение. Воцарилась тишина, нарушаемая залихватскими воплями, раздающимися со стороны отданных на разграбление домов.
Даниэль вышел из своего укрытия и вгляделся в темноту моря. Только сейчас он заметил судно, стоящее неподалеку от берега. Оно было каким-то странным… Он, впрочем, не стал разбираться в своих ощущениях. Как сомнамбула, подошел он к морю. Вошел в воду и поплыл. Получалось, что он движется по направлению к кораблю. Осознав это, он постарался поменять курс. Никаких мыслей в голове не было, потому что не было цели. Он машинально взмахивал руками, примериваясь и соображая остатками разума, сможет ли он по своей воле перестать делать движения, удерживающие его на поверхности…
В лодке находились двое. Они тихо переговаривались между собой на идиш, двигаясь неподалеку от берега. Один из них греб, а второй, подняв к глазам бинокль, вглядывался в темноте в полосу пляжа и в окружающую их темную воду.
— Стой! — вдруг сказал он своему спутнику. — Вот один из них.
Они быстро двинулись по направлению к замеченному ими пловцу.
— Странно, что всего один. Где же бой, которого мы ожидали? Целый лазарет на корабле на всякий случай приготовили…
— Вот тебе и пациент для лазарета.
— Да, но где остальные?
— Ты же видел, их подобрали катера. Они давно в тепле и уюте.
— Но почему они не сопротивлялись?
— А почему не сопротивлялись мы с тобой?
— Мы получили приказ…
— Боюсь, что они тоже подчинились тому самому приказу, который мы с тобой получили…
Добравшись до пловца, который, казалось, терял силы, они вдвоем втащили его в лодку.
— Смотри, да он совсем не ранен! И вообще чувствует себя неплохо… Послушайте, юноша, — обратился к Даниэлю один из его спасителей, — вы что, собирались покончить с собой? Судя по всему, вы смогли бы проплыть самостоятельно еще довольно долго, если бы хотели… Но мне сдается, что вы этого не хотели.
— Оставь его, поговорим на корабле, — вмешался его товарищ, опять севший на весла. — Судя по всему, ему все же нужна помощь.
— А я тебе точно говорю, у него такой дурацкий вид, как будто он и вправду мечтал покончить с собой, — с французской горячностью возразил его собеседник.
— Ну и зря мечтал… Самые дурацкие мечты иногда сбываются… — заметил его товарищ, и они вдруг резко прервали разговор. Слышался только плеск весел.
Корабль, тот самый, который Даниэль заметил с берега, приближался. Вот они подошли к нему вплотную, и, пока готовились к подъему на борт, ему удалось прочитать его название…
На борту царила деловая суета. И экипаж, и пассажиры были заняты, ибо судно достигло цели, и они готовились к непростой высадке.
— Как там паренек, которого мы вчера выловили?
Один из матросов, накануне вытащивших из волн уже переставшего осознанно двигаться в воде Даниэля, сейчас стоял на палубе, вглядываясь в бинокль в то, что творилось на берегу. А там разворачивалась темная вакханалия... Он обернулся к подошедшему к нему товарищу.
— Он в полном порядке. Я только что беседовал с ним. Отличный парень. Стихи, кстати, пишет. Боевые такие… Горячая голова. Да, и он уже понял, куда он попал, — если захочешь с ним поговорить, имей это в виду.
— С чего ты решил, что он это понял?
— А ты его стихи почитай. Вот, он мне переписал. Ты сможешь понять, что написано?
— А почему же не понять? Что я, в хедере не учился?
— Тогда на, прочти, там всего пара незнакомых слов...
Его собеседник взял протянутый ему листок и прочитал записанные на нем двенадцать строчек:
Мы не сдадим тебя, земля,
ни торгашам осатаневшим,
ни хунте, вставшей у руля,
ни толпам орков озверевшим.
Мы не оставим дом и сад,
и зрелые плоды на ветках.
Не поживиться хитрым псам
и с нами не сыграть в рулетку.
И осень осенит холмы,
освобожденные из плена,
когда истлеют чары тьмы,
когда вернется «Альталена».
Он как раз закончил читать, когда на палубе появился Даниэль.
— Ребята, — обратился он к своим новым друзьям. — На корабле ведь много оружия, верно?
— О, чего у нас хватает, так это оружия, юноша, — улыбнулся ему человек с биноклем.– И теперь все будет в порядке, потому что мы доставили его по назначению.
