Сегодня, готовясь к уроку Торы для женщин, начала искать у себя в архиве материал, посвящённый 19 Кислеву — новому году хасидизма. Вдруг на глаза попал обожжённый портрет Ребе.
Воспоминания унесли меня в праздник Суккот четырёхлетней давности. Я всегда старалась повесить в шалаше портрет Ребе из старого хабадского календаря. Помню, что и в тот год я пыталась закрепить портрет на ткани, но почему-то у меня никак это не получалось. Время до наступления праздника оставалось в обрез, и я решила просто поставить его на металлическую перегородку над столиком, где я зажигала праздничные свечи. Ветра не было, и мне показалось, что это совершенно безопасно — портрет стоял крепко. В тот вечер мы были приглашены в гости. Утром, зайдя в шалаш, я пришла в ужас: портрет лежал, касаясь свечи, которая догорела до конца, а на нём был только выгоревший полукруг! Страшно было подумать, что могло бы произойти! Я ругала себя за халатность и благодарила Б-га и Ребе за чудесное спасение.
И вот сегодня, перебирая в памяти подробности этого эпизода, я перевернула портрет и вдруг увидела фразу, которая, наверное, и остановила пламя: «Этим я выражаю свое благословение ему и всему, что у него!»
