Многие обращаются к Ицхаку Крихели в рамках его профессии — сойфера, переписчика священных текстов, но не все знают об его увлекательном прошлом и о его дороге к жизни полной Торы и заповедей. Кроме своей работы он также находит время для того, чтобы проводить уроки Торы на разные темы, и послушать эти понятные уроки приходят многие. Не раз слова Ицхака находили отклик в сердцах заблудившихся евреев, и были даже такие, которые полностью перевернули свой образ жизни.
Ицхак родился в местечке Гури в Грузии, которое хоть и было небольшим городком, но стало известным в России, так как именно в нем родился тиран Сталин, да сотрется его имя. Когда ему было 6 лет, его семья переехала в Абхазию в город Фурми, расположенный на берегу Черного моря. Этот район привлекал многочисленных туристов со всей страны. В городе была большая еврейская община, которая была подавлена коммунистами, и дети были вынуждены ходить в советскую школу. Там учились в субботу, так же как и в будние дни, и воспитывались в атеизме. Коммунистическое воспитание не замедлило дать свои плоды, и многие оставили путь отцов.
«В школе я был отличником, — вспоминает Ицхак, — в особенности по математике, и моя фотография висела в учительской. Законы государства обязывали, чтобы каждый ученик учился даже после уроков. Выбор был между музыкой и разнообразными видами спорта. Я начал заниматься в секции по классической борьбе. Это очень увлекло меня, и каждый день я тренировался по несколько часов. Я вкладывал в это весь мой энтузиазм, все мои силы и энергию.
Когда мне было четырнадцать лет, мы с родителями репатриировались в Израиль. Это было в начале 70-х. Я постараюсь вкратце описать нашу репатриацию, хотя на самом деле это длинная история нашего долгого и изматывающего пути в Израиль. Первыми, кто уехал, были трое братьев Михалашвили, которые сейчас живут в Кфар-Хабаде. Они репатриировались по указанию Ребе и после них уехали восемнадцать известных семей, которые объявили голодовку. Эта голодовка подняла большой шум в мире и ускорила их освобождение из-за железного занавеса. В то же время были облегчены условия выезда для евреев Грузии.
Вначале нас поселили в лагере репатриантов в Наарии, и после шести месяцев интенсивного изучения иврита в ульпане я перешел учиться в местную школу, единственную в то время школу в городе. В школе меня сразу приняли в 11 класс, несмотря на то, что я был самым младшим в классе. Выяснилось, что мои знания по математике произвели неизгладимое впечатление на приемную комиссию».
Как и многие репатрианты в тот период Ицхак не задержался в школе надолго, и из-за менталитета, и из-за языка, которым еще пока не владел в совершенстве. Тот учебный материал, который ему удалось понять, он уже знал от своих учителей в Грузии, и не удивительно, что он не заинтересовался учебой. В возрасте пятнадцати лет он устроился на работу курьером в филиале банка Леуми в городе.
«Вместе с работой в банке, я не оставил свои тренировки по борьбе и продолжал в это вкладывать много сил. В то время в город прибыл Шабтай Шавашвили, чемпион страны в тяжелой весовой категории. Он открыл зал тренировок, и когда убедился в моих способностях, взялся тренировать меня. Среди всех учеников я был самым преуспевающим, и начал одерживать многочисленные победы на пути к молодежному чемпионату страны. Мои шансы победить были достаточно высоки».
И все же что-то омрачало удачи Ицхака. На самом деле он делал все, чтобы достигнуть хороших результатов, но тренировки уже не «зажигали» его, как раньше. Он решил, что его дело работать и зарабатывать деньги. Изумление тренера, который вложил в него столько сил, невозможно было описать. «Поездки каждый раз в другое место Израиля выматывали меня, и состязания с постоянным напряжением я ненавидел, — вспоминает Ицхак. — До сих пор мой тренер не может мне простить, что я не поехал на чемпионат, там, как он утверждает, я бы наверняка бы победил».
Начиная с должности курьера, Ицхак стал продвигаться в своей работе. В течение некоторого времени он заменял клерков, отсутствующих по тем или иным причинам. Его работе понравилась руководству, и в возрасте всего лишь семнадцати лет он стал начальником архива в одном из отделений банка.
«Чем больше времени проходило, тем все больше мой иудаизм отделялся от меня. Интересно, что когда я приехал в Израиль, то думал, что наверняка буду вынужден надеть кипу, ту кипу, которую коммунисты сняли с меня в Грузии, но к моему удивлению когда я приехал в Израиль, то выяснилось, что если я надену кипу, то меня автоматически определят не в самый популярный слой населения. Так я отказался от идеи надеть кипу, потому что наивно полагал, что лучше ходить как все остальные граждане, ведь все равно все евреи».
Похоже, что рутинная жизнь так бы и продолжалась, но в те дни разразилась война Йом-Кипура. Ицхак и несколько его друзей, еще допризывного возраста, решили пойти добровольцами. Ицхак, движимый духом патриотизма, выбрал службу в парашютных войсках. Он удачно прошел все проверки, но так как солдат было больше, чем нужно, его решили перевести в танковые части, где он служил водителем танка. На протяжение службы он также был командиром отряда срочного реагирования, который должен был приготовить большое количество танков в случае внезапного начала боевых действий.
С окончанием службы в армии, он начал изучать программирование в Хайфском Технионе, потом прошел курс «Механико-технические чертежи». После женитьбы Ицхак начал зарабатывать деньги. У него был магазинчик в Акко, пекарня в Холоне, и позже — овощная лавка в Бат-Яме.
«Несмотря на то, что мой последний бизнес был довольно выгодным, я не видел в этом перспективы и решил открыть закусочную. Я начал изучать это ремесло у моего друга в Рамат-Гане. Сейчас, когда я вспоминаю то время, я понимаю, что моя душа не знала покоя. Тот факт, что я был евреем, с религиозной точки зрения ничего для меня не значил. Даже наоборот, чем больше времени проходило, я все больше и больше отдалялся от последних крох иудаизма, которые до сих пор во мне оставались с прошлого. Я систематически отдалялся от той дороги, по которой шагали мои родители — от дороги Торы и заповедей, хотя они так надеялись, что я пойду по ней».
Изменение и возвращение к жизни по законам Торы и заповедей началось внезапно, без предварительных подготовок. Основной движущей силой этого был Дани Шаби из Кфар-Хабада, электрик по профессии, которого Ицхак пригласил к себе в магазин, чтобы исправить неполадки с электричеством. В процессе работы Дани предложил Ицхаку и его другу, который был с ним, прийти в Бейт-Хабад в Рамат-Гане, в котором проводятся хасидские собрания и уроки Торы.
«Это заворожило моего друга, но меня это не вдохновило. Мой друг попросил меня, чтобы я присоединился к нему, но я отказался. Нашел тысячу и одну причину, чтобы не пойти. Но давление и уговоры сделали свое дело, и в конце концов мы пришли в Бейт-Хабад.
Именно в то время там проходило хасидское собрание. Я не понял ни слова из того, что там говорилось, поведение присутствующих и их речи не были мне понятны и не произвели на меня никакого впечатления. Я с нетерпением ждал конца.
Вдруг глава собрания, рабби Моти Галь попросил, чтобы все встали, и он прочитает письмо, которое было получено от Ребе. Тут произошло что-то, что я до сих пор не могу объяснить: когда он начал читать слова Ребе, дрожь пошла по моему телу. Вдруг меня охватило странное волнение, что я еле стоял на ногах. Он читал, что каждый еврей должен учить Тору и заниматься ею с радостью. Я почувствовал невероятное волнение и чувство еврейского единства. На самом деле я вдруг понял, что нет такого понятия — „далекий“ еврей, что все евреи близки и все евреи — братья. „Что с тобой случилось?“, — спросил меня друг, когда мы вышли на улицу после окончания собрания. Я сказал ему, что не знаю, но мне кажется, что я не смогу уснуть сегодня ночью...
И действительно, в ту ночь я не спал, я все время думал про собрание и письмо Ребе. До этого я уже много раз слышал про Ребе и про его действия в мире, многие статьи писали про это довольно часто, но вдруг, в одно мгновение, я почувствовал, что Ребе все время занимается объединением и связыванием евреев с Торой, как бы далеко они не находились.
С тех пор я начал часто принимать участие в хасидских собраниях и в уроках по «Тании», проводившихся каждый понедельник и четверг. Несмотря на то, что в начале я не понимал ни слова из того, о чем говорится в Тании, я почувствовал, что эти слова входят в меня.
Тем, кто мне дал последний толчок на моем возвращении к Торе, был мой маленький сын, который не соглашался проходить мимо дверного проема без того, чтобы поцеловать мезузу. Я подумал про себя, что этот ребенок вырастет и начнет задавать вопросы, а я не буду знать, что ему ответить... Так я начал все более и более углублять свои знания по иудаизму, и продвигался шаг за шагом все дальше и дальше.
Одной из самых трудных вещей для меня было ходить в кипе. Сначала я надевал кипу только тогда, когда произносил благословение, но в конце концов и это препятствие было преодолено, и я вернулся к жизни, наполненной исполнением Торы и заповедей.
В те дни я получил предложение рабби Моти Галя открыть Бейт-Хабад в центре улицы Бялик в Рамат-Гане, и действовать там, на что я с радостью согласился. На протяжение нескольких лет я был полностью погружен в кампании Ребе в Бейт-Хабаде».
В середине 5748 года Ицхак решил, что пришло время поехать к Любавичскому Ребе Королю Мошиаху. Во время поездки он очень волновался, и прошел множество духовных подготовок. В Краун-Хайтс он поселился у семьи Шпильман. Благодаря одному из членов семьи он удостоился каждый день молиться в миньяне, который организовывался в доме Ребе, который был в то время посередине годичного траура по своей жене.
«Я хорошо помню первый раз, когда я увидел Ребе. Я задрожал всем телом. Я увидел напротив себя настоящего ангела. В первые дни после своего прибытия я стоял возле Ребе готовый, но почему-то не удостаивался какой-либо необычной реакции, от чего мне становилось грустно на душе. Так проходил день за днем. В последний день, когда я находился в „770“ у меня уже не было никаких ожиданий, поэтому я стоял поодаль. И вот в конце молитвы Ребе направился по направлению к ступенькам, и вдруг остановился, повернулся ко мне и сделал несколько движений головой, потом сделал мне поддерживающие движение рукой и сразу же зашагал дальше. В тот момент я почувствовал дрожь во всем теле».
Тот, кто знаком с Ицхаком Крихели, знает, что сейчас он солдат на службе у Ребе, который преданно распространяет учение хасидизма и весть о наступлении Освобождения. Один из его важных проектов — это газета на грузинском языке, который выпускается на протяжение нескольких лет. В ней приводятся беседы Ребе на разные темы, и его распределяют во всех центрах грузинских общин в Израиле и в мире.
Он также транслирует каждый день на весь мир по радио «Река» программу на грузинском языке. Транслируемая на коротких волнах она ловится во многих точках планеты. В этой программе он освещает какой-то аспект из одной из бесед Ребе в простом и понятном для всех изложении, а многочисленные отзывы, получаемые со всего мира, свидетельствуют о популярности передачи.
Ицхак Крихели цитирует слова РАМБАМа, что даже одним действием можно перевесить чашу добра в мире и принести миру спасение. Мы хотим, наконец, чтобы это действие уже свершилось, и чтобы мы все удостоились принять на себя власть Ребе Короля Мошиаха.
