СБП. Дни Мошиаха! 19 Адара II 5784 г., шестой день недели Цав | 2024-03-29 12:00

Как случилось то, что случилось…

На всю Тасманию в то время, на триста тысяч ее жителей, было около тридцати еврейских семейств, и все они жили в нашем городе. Религиозными они не были, но сохранили…

3133 (1) мин.
С. АлтерИсточник: журнал «Свет», № 20

Мы опубликовали недавно статью «Математика и дарвинизм». Автор статьи, профессор Авраам-Михаэль Софер получил в 1964 году степень доктора математики в Тасманийском университете (Австралия). Работал в Австралийском национальном университете (Канберра), где занимался проблемами генетики под руководством профессора А. Монара, автора книги «Статистические процессы эволюционной теории», а затем в Мельбурнском университете. В 1969 году А. Софер был назначен заведующим кафедры математической статистики Университета в штате Новый Южный Уэллс — этом пост он занимает и поныне.

Профессора Софера приглашали читать лекции в Массачусетском технологическом институте, Принстонском университете и Национальном университете Мексики. Он — автор более 50 научных статей. Основная сфера его научной деятельности — применение математической статистики в строительных конструкциях. Он — один из создателей индекса надежности «Софера-Линда», широко применяемого при проектировании строительных сооружений.

Остается добавить, что когда чета Софер побывала в Израиле, супруги дали нашему корреспонденту следующее удивительное интервью:

Атэра Софер: В начале пятидесятых годов мы стали австралийцами и поселились на острове Тасмания, в городе Губт. На всю Тасманию в то время, на триста тысяч ее жителей, было около тридцати еврейских семейств, и все они жили в нашем городе. Религиозными они не были, но сохранили какую-то связь с еврейством. По субботам и праздникам приезжали на машинах в синагогу, где один из евреев, конечно, не раввин, просто более сведущий, чем остальные, читал им молитвы и главы из Торы. Обо всем этом мы слышали краем уха. Мы не ходили в синагогу, не соблюдали никаких обычаев и понятия не имели, когда и как отмечают еврейские праздники.

Авраам-Михаэль Софер: В ту пору, когда произошло это странное событие, мы учились в Тасманийском университете. Я изучал математику, жена — психологию, и все наши друзья и знакомьте принадлежали к академическому миру. Как вдруг, в один прекрасный день, в нашу дверь постучались евреи из нашей общины.

— Ты должен нам помочь! — сказали они.

— Чем? — спросил я.

— Наш ученый еврей, тот самый, что читал нам молитвы и Тору, уехал. Мы решили, что ты займешь его место!

От удивления я чуть не упал со стула.

— Как вы можете предлагать подобное атеисту? — сказал я сердито. — Разве вам неизвестно мое отношение к религии? Да это просто издевательство — приглашать такого, как я, в раввины!

— Ну, положим, — ответили они, ничуть не смутившись, — раввином ты не будешь, и не рассчитывай на это. Просто, кроме тебя, никто на Тасмании не знает иврит... Мы ведь не предлагаем тебе соблюдать законы Торы, а только просим заменить хазана и чтеца Торы. Согласен?..

— Ну и ну, — подумал я, — такого, должно быть, не случалось со дня возникновения нашего народа, но потом вспомнил, что все же наша синагога, какая она ни есть, — единственное, что объединяет здешних евреев. Следовательно, мое согласие можно расценивать как социальную помощь, не имеющую никакого отношения к моим личным взглядам.

— Хорошо, — ответил я. — Согласен!

— В таком случае собирайся и пошли. Ты наш хазан уже с сегодняшнего дня...

Атэра Софер: Муж начал ходить в синагогу, но в доме ничего не изменилось. Мы продолжали жить нашей обычной жизнью, наши интересы были исключительно академическими. Прошло несколько лет, дети подрастали, и однажды мы всерьез задумались: наша семья была настолько ассимилированной, что лишенные каких бы ни было традиций, наши дети должны были скорее всего вообще забыть о принадлежности к своему народу. Среди их товарищей и учителей не было ни одного еврея, откуда же взяться чувству солидарности?.. Мы долго обсуждали эту проблему и, наконец, решили, что лучший путь к осознанию своего еврейства — это исполнение заповедей.

Авраам-Михаэль Софер: Толчком к размышлениям действительно было будущее детей, но нельзя не признать, что регулярное чтение Торы не прошло для меня бесследно. Это, знаете ли, весьма помогает задумываться о многом. Например, о своей позиции в дискуссиях с вездесущими миссионерами, когда мы защищали образ жизни, которого не придерживались, и религию, о которой ничего не знали. Или о философии науки, которую незаслуженно превратили в идола ХХ века. Но если наука вовсе не идол и не заслуживает пьедестала, тогда почему бы нам, спрашивается, не соблюдать тысячелетние законы Торы? Кто — на основании каких критериев? — установил, что исполнение заповедей — это отсталость и ретроградство?.. Однако хочу отметить, что возвращение к заповедям Торы было чисто головным, обдуманным решением. Мы пришли к нему без малейшего чувства веры, на основании холодного рационального расчета.

Атэра Софер: Нельзя без улыбки говорить о том времени. Мы приняли решение и тут же выяснилось, что не в состоянии его выполнить. Мы, в сущности, были абсолютно безграмотны, ничего не знали о наших традициях. И на сотни миль вокруг некому было подсказать, что и как нужно делать. Из моего раннего детства ко мне пришло воспоминание — обычай зажигать субботние свечи, потом что-то еще, но только не спрашивайте, как мы соблюдали тогда отдельные мицвы… Надумав завести в нашем доме кошерность, я помчалась в магазин и купила новый комплект посуды. А вечером спросила мужа, что же нам делать со старой? Где варить молочное, а где мясное? Ведь старая посуда явно не кошерная, но как ее сделать кошерной? Неужели нужно покупать третий комплект?.. Кончилось это тем, что я расплакалась, а новая посуда была спрятана в чулан — до лучших времен.

Ситуация сложилась крайне нелепая, угнетавшая меня невероятно: стремиться и не делать, стараться и не уметь. Ни книг, чтобы что-то узнать, ни знающего человека, чтобы посоветоваться. Вначале я плакала, а потом начала молиться. Я говорила Ему, что Он должен меня услышать и помочь. Если все, что написано в Танахе — правда, если евреи действительно Твой народ, Ты должен подсказать нам, как исполнить Твои заповеди.

Авраам-Михаэль Софер: И тогда случилось то, что случилось, и это было как чудо. Однажды, возвращаясь домой из Университета, я столкнулся на улице с религиозным евреем. Судя по одежде — это был раввин, и шел он праздной, с оглядкой по сторонам походкой — явный турист, проездом, быть может, всего на несколько часов попавший в наш город. Моей радости не было предела, я кинулся к нему, обнял сгоряча и немедленно попросил о помощи. Он легко согласился, вошел в наш дом и провел у нас все свое свободное время. Он учил, а мы, словно примерные ученики, записывали каждое слово.

Атэра Софер: Мы торопились побольше узнать, были так взволнованы и возбуждены, что получилось не совсем удобно. Мы обращались к нему «рабби» и, только проводив, сообразили, что не узнали имя нашего благодетеля, кто он и откуда. Но память о нем жила в наших записях.

Через год он опять появился в нашем городе, и мы, наконец, познакомились. Это был равнин Хаим Гутник из Мельбурна. Но ни первый, ни второй раз он ни словом не обмолвился о причине своих поездок на Тасманию, а мы посчитали неудобным расспрашивать.

Прошло еще несколько лет, мужу предложили работу в университете Канберры, расположенной неподалеку от Мельбурна. Здесь было много евреев, круг наших знакомых быстро увеличивался. Однажды в гостях я разговорилась с молодой женщиной. Узнав, что мы из Тасмании, она сказала: «Как бы мне хотелось увидеть ваш остров! Мой отец побывал там несколько раз и любит вспоминать об этих поездках: они были такие загадочно-таинственные!»

Все, что касается Тасмании, острова, где прошла наша молодость, живо интересовало меня. Я проявила интерес, и женщина рассказала, как много лет назад ее отец, постоянно переписывавшийся с Любавичским Ребе, получил очередное письмо, в котором Ребе просил отца поехать на Тасманию. Это предложение было тем более непонятным, что в письме никак не объяснялись цели и смысл поездки. Но, если Ребе посылает, вопросов, как известно, не задают, и отец отправился на аэродром. Тасмания оказалась необычайно красивой, и однажды у отца произошла там удивительная встреча. На улице к нему подбежал какой-то человек, неожиданно обнял и затащил к себе в дом. Этот еврей был каким-то странным: он не знал простейших законов нашей религии и задавал отцу десятки наивных вопросов.

Уже зная о ком идет речь, я сказала:

— Ваша девичья фамилия Гутник?

— Да, — ответила она недоуменно, — как вы догадались?

Так я впервые услышала о нашем Ребе.

Объяснить эту историю я не в состоянии, хотя и знаю ответ. Б-г услышал мою мольбу и молитвы. Но как замыкается высший мир с земным — нам неведомо…

Опубликовано: 28.09.2006 Комментарии: 1 Поддержите сайт
Читайте еще:
Ошибка в тексте? Выделите ее и
нажмите Ctrl + Enter